У саду росте в 5 раз більше яблунь, ніж слив. Скільки росте яблунь і скільки слив, якщо слив на 16 менше, ніж яблунь?

ответ:Мне хочется рассказать вам о замечательной русской писательнице, которая сочиняла книги только для детей. Но зачитывались ими и взрослые. О Лидии Чарской.

Ее книги читали при свече, керосинке, при пляшущем огне буржуйки, белыми ночами у раскрытого окна или на скамейке под липами. Над этими книгами счастливо забывались юные сестры милосердия в санитарных поездах Первой мировой войны. Над ними плакали русские изгнанники, увозившие книги своего детства в Константинополь, Прагу, Белград и Париж. Ветхие томики ленинградские девочки прятали на заветных полках, заворачивая в советские газеты.

«Записки гимназистки», «Княжна Джаваха», «Смелая жизнь»... До революции это были просто книги, они нравились двенадцатилетним девочкам и не нравились многим взрослым. Строгие критики их ругали, издатели наживали на них свои барыши... Но когда все сломалось – империя, границы, железные дороги, налаженный быт, эти сентиментальные книги чувствительных девочек стали чем-то особенным для всех, кому удалось их сохранить. И не только потому, что их перестали издавать и они стали редкостью. Жизнь, отразившаяся в этих книгах, исчезла как дым. Остались только эти страницы как частица утраченного детского рая, как последнее свидетельство о том, что он был...

Когда через семьдесят лет книги Чарской разрешили снова издавать, а дети вновь стали ими зачитываться, строгие критики зачем нашим современным детям эти гимназические страдания, стихи в альбомах, этот восторженный стиль, который невозможно устарел? К счастью, у детей свой взгляд на то, что устарело, а что нет. В детских библиотеках книги Чарской почти всегда на руках, в книжных магазинах их купить так же трудно, как и в начале века. И взрослым, как и сто лет назад, трудно понять, как притягательна в двенадцать лет беспримесная чистота чувств, как прекрасна эта книжная жизнь, где черное – черно, а белое – белоснежно и у короля – доброе сердце.

Это был ее сценический псевдоним – Чарская. Лидия Алексеевна Воронова, в замужестве Чурилова, выбрала его, когда в 1898 году стала играть на сцене Александринского театра. Ей было тогда двадцать два года.

Лида с медалью окончила Павловский институт благородных девиц. Первая повесть Чарской родилась из ее институтских дневников. В 1902 году публикация «Записок институтки» в журнале «Задушевное слово» принесла Лиде Чуриловой неожиданную славу. Последовали переводы почти на все европейские языки. В библиотеках ее книги дети спрашивали чаще, чем романы Жюля Верна или Майн Рида. Была учреждена стипендия для гимназисток имени Лидии Чарской. Она была кумиром подростков, особенную привязанность и доверие к ней испытывали девочки. Сотни и тысячи писем шли к ней в Петербург, в дом на улице Разъезжей.

Ошеломляющий успех вовсе не вскружил голову Лидии Чуриловой. Она по-прежнему считала своим призванием не литературу, а театр. Старательно играла второстепенные роли. Кроме того, основной доход книги приносили издателям, а не автору. За переиздания Чарской вовсе ничего не платили. Первый муж Лидии Алексеевны погиб на германском фронте, остался сын-подросток. Богатых родственников не было, надеяться она могла лишь на себя, на свой талант и трудолюбие.

Катастрофа 17-го года и Гражданской войны, кроме всех известных последствий, поставила крест на детстве миллионов детей. Ведь ребенок может оставаться ребенком только лишь в упорядоченном мире, где тень знает свое место. Исчезла и детская литература как словесность особой бережности, чувствительности и нежности. Последняя публикация Чарской, повесть «Мотылек», так и осталась неоконченной, журнал «Задушевное слово» закрылся в 1918 году. Мотылек сгорел в пламени костра.

Мы почти ничего не знаем о том, как Лидия Алексеевна пережила эти страшные годы, но главное известно: она разделила судьбу своих маленьких читателей. Голод, нищета, унижения – все было.

Чарской же с первых лет советской власти запрещено было печататься и под собственным именем, и пользоваться псевдонимом, принесшим ей славу. Четыре тоненькие книжки для малышей, которые ей удалось издать в двадцатые годы, вышли под убогим мужским псевдонимом Н.Иванов. Она жила на маленькую актерскую пенсию, тяжело болела. Но в это же время ее книги, изданные до революции, находили новых преданных читателей, ей вновь писали письма, а библиотекари вынуждены были докладывать наверх, что книги Чарской остаются в числе самых популярных у детей.

Как хорошо, что сегодня вы можете зайти в книжный магазин, в отдел детской книги и найти на полках произведения Лидии Чарской. Открыть их и окунуться в мир дореволюционной России. И убедиться в том, что настоящая дружба, преданность и благородство со временем не меняются.

Ставьте лайк, подписывайтесь )

Ставьте лайк, подписывайтесь )

Объяснение:

У повісті-казці А. Линдгрен «Мио, мій Мио»! розповідається про життя хлопчика — сироти, який виріс в дитячому притулку, а потім став приймаком в сім’ї, звідки біг із-за поганого з ним звернення. Герой потрапляє в Країну Прекрасного Далека, де і протікає основна дія книги. У цьому творі фантастичне тісно переплітається з реальним.

Країна Прекрасного Далека чарівна, і в той же час усе в ній реально. Її населяють такі ж люди, як і насправді. Тільки дорослі тут дуже красиві, а діти милі і привітні. І головне — тут немає страху, немає пригноблення, холоду і голоду.

Але життя щасливих мешканців Країни Прекрасного Далека увесь час загрожує небезпека. Недалеко від них знаходиться країна жорстокого лицаря Като, що перетворив своє царство на мертвий ліс. Маленький Мио вирішує захистити щастя і свободу поневолених злим лицарем людей. Він вбиває жорстокого Като і визволяє з неволі жителів, які ніколи раніше не бачили сонця. Мио не самотній у своїй боротьбі. Йому допомагають тварини і трави, дерева і гори, йому допомагають і люди: дають хліб, щоб герой вгамував голод, плащ, що робить Мио невидимим, меч, що пронизав груди Като.

У головного героя гаряче і любляче серце. Він не терпить несправедливості, він мужествен. Іноді Мио дуже важко, часом він зневіряється і навіть плаче, але все таки здійснює свій подвиг і стає героєм.

Образ Мио дан в розвитку. Спочатку це найзвичайніший хлопчик, але думка про визначений йому подвиг (про нього розповідається в старій легенді, яку нашептав Мио казковий колодязь), про страждання людей надає йому мужність. До кінця твору Мио набуває і батьківської любові і дружби, домагається виконання усіх своїх заповітних бажань.

Объяснение: