Дайте оценку политики московских и тверских князей, В.О. Ключевский считал московских князей XIV—XV вв. «бледными фигурами». Согласны ли вы с мнением историка?

Московские великие князья являются в этих памятниках довольно бледными фигурами, преемственно сменявшимися на великокняжеском столе под именами Ивана (I Калиты, годы княжения – 1325-1340), Семена (Гордого, 1341-1353), другого Ивана (II, 1353-1359), Димитрия (Донского, 1359-1389), Василия (I, 1389-1425), другого Василия (II, 1325-1362). Всматриваясь в них, легко заметить, что перед нами проходят не своеобразные личности, а однообразные повторения одного и того же фамильного типа. Все московские князья до Ивана III как две капли воды похожи друг на друга, так что наблюдатель иногда затрудняется решить, кто из них Иван и кто Василий.

Эпизод «Пение Якова». Музыка, по словам автора, не приподнимала Якова, наоборот, она подчеркивала ограниченное и низменное, что было в его натуре: «Он... вытягивал шею, точно гусь», «...лицо его становилось сонным», «глаза угасали в масляном тумане». Сама музыка отупляла слушателя, рождала какое-то грустное, беспокойное чувство, заставляла думать о плохом и жалеть себя и всех!. Контрастом по отношению к Якову выступает Цыганок, автор сравнивает его с пылающим огнем, плавно реющим коршуном, стремительным золотым стрижом

С раннего детства его душа была открыта для всего доброго, чистого, светлого. Первым человеком, кто помог ему сохранить эту тягу к добру и справедливости, была бабушка, обогатившая его своей бескорыстной любовью к миру, «насытив крепкой силой для трудной жизни».
Самые яркие впечатления подарил ему безродный подкидыш Цыганок, который жил в той же среде, что дядья Яков и Михаил, издевавшиеся над окружающими, сын дяди Якова, Саша, которого даже дед не любил, но оставался простым, ласковым, похожим набольшого ребенка. Алексей обожал Цыганка, удивляясь «до немоты» способностям его фантазии, восторженности, неукротимойлюбви к жизни.
Мастер Григорий Иванович учил его терпению, выдержке, учил жить, потому что сиротское житье трудное.
Воспоминания мастера Григория об отце. («Отец твой... козырь (умный, опытный, самостоятельный человек) был, он все понимал...», Цыганка (Ты не Каширин, ты Пешков) создавали в его воображении образ отца-великана, честного, справедливого все понимающего. И сам Алексей был честным, справедливым, бескорыстным и добрым, поэтому и не мог видеть, когда обижают животных, обижают слабых