В каких странах древности научились изготовлять шёл­ковые и хлопковые ткани? Где были изобретены бумага и компас?

Китай и Индия привнесли в мировую культуру множество изобретений. Так, в Китае научились использовать тончайшую нить тутовых шелкопрядов (шелковичных червей) для изготовления тонкой и лёгкой шелковой ткани. В Индии с кустов хлопчатника собирали пушистые и мягкие белые волокна, из которых индийцы научились прясть нить и ткать хлопковые ткани.
В Китае был также изобретен дешевый материал для письма — бумага, которую изготавливали из измельченной коры деревьев, бамбука и тряпок. Эту массу варили, затем переливали в прямоугольный бассейн, откуда массу зачерпывали рамкой с густой сеткой. Вода с сетки стекала, и на сетке оставался влажный лист бумаги.
Компас был тоже изобретен в Китае. Его использовали для уточнения направления пути во время далеких путешествий. Компас был похож на ложку, изготовленную из магнетита. Намагниченная ручка ложки указывала на юг. Сегодня современные компасы также представляют собой портативные магниты в которых красная стрелка указывает на север, а белая на юг.

Впервые город упоминается в Ипатьевской летописи как «Дебрянск» под 1146 годом[6], позднее — в Воскресенской, Лаврентьевской, Троицкой летописях и других источниках. Название города «Брянск», по-видимому, произошло от древнерусского слова «Дьбряньскъ», образованного от слова дьбрь[7]. Древнерусское слово дьбрь/дебрь означает «горный склон, ущелье, ров, долина или низина, поросшие густым лесом и кустарником»[8][9][10]. По закону падения слабых еров, ерь между д и б выпал, а сложное сочетание дб упростилось до б. По оценке В. А. Никонова, этимология топонима остаётся неясной, поскольку до конца XII века город именовался «Брынь» и непонятно, какая форма первичнее — «Брынь» или «Дьбряньскъ». Отпадение начального «дь» возможно, но не представляет фонетического закона[11].

Объяснение:

Удачи.

В дальнейшем Россинский почти всё своё время отдавал делу просвещения в Черноморском крае, имевшем до него только одно низшее учебное заведение. Впоследствии он именовался «просветителем Черноморского края». Он опять обратился к сбору пожертвований и за короткое время сумел собрать более 10 000 рублей ассигнациями. Первой инициативой в этом направлении стало преобразование 14 декабря 1806 года школы в Екатеринодаре в уездное училище; на постройку здания для него и на его содержание войсковая канцелярия постановила отпускать ежегодно пособие в 1500 рублей. Получив назначение смотрителем училища, Россинский быстро смог наполнить его учениками и вызвать из России хороших преподавателей (сам оставался среди них законоучителем). Также содержал за свой счёт более двенадцати детей, учеников училища, бедных родителей. Вероятно, к 1809 году относится смерть его жены, которая сильно подействовала на него: Россинский был готов оставить своё место и уйти в монастырь, но Екатеринославский Архиепископ не дал своего согласия. Благодаря его ходатайству в 1811 году в уездном училище был образован первый класс гимназии, открытие которой было мечтой протоиерея. За свои успехи в деле просвещения 19 января 1812 года Россинский был награждён орденом св. Анны 3-й степени[1][Комм 1][3].

С целью увеличения притока учащихся в уездное училище и подготовки учеников для гимназии он обратился к вопросам открытия приходских школ. Не рассчитывая на войсковой канцелярии, Россинский вновь обратился к благотворительности. Так, была напечатана и распространена Высочайшая грамота 1806 года Черноморскому войску за пожертвования на учебное дело, которая позволила ему собрать сумму денег, достаточную для открытия трёх школ. Последние были открыты в Темрюке, Щербиновке и станице Брюховецкой. Надзирателями в эти школы он выбрал лиц из зажиточных и почётных жителей, которые на основании устава должны были заботиться о внешнем и внутреннем благосостоянии школ. У Екатеринославского Архиепископа им было получено разрешение на преподавание в школах латинского языка и нотного пения для детей священно- и церковнослужителей, с правом отчислять за это на школы известную часть кружечного сбора. Вскоре Россинский открыл четвёртое училище — в Гривном. Вслед за неожиданным запретом Екатеринославским Архиепископом в 1815 году использования церковно-кружечных сумм последовало требование к Россинскому дать отчёт в израсходовании средств. Всё сошлось, но источник доходов иссяк, из-за чего многие учителя оставили свои места. Время с 1815 по 1817 год было самым тяжёлым в жизни Россинского — временем его борьбы за существование школ. Школьное дело было , когда в 1817 году явился благотворитель — курский купец С. В. Антимонов, пожертвовавший 6500 рублей. Заботясь, в свою очередь, о просвещении и образовании детей духовенства Черноморского края, Россинский, собрав более трёх тысяч рублей пожертвований и взяв со многих лиц обещание вносить суммы и далее, открыл в августе 1818 года духовно-приходское училище в Екатеринодаре и стал его первым смотрителем. В 1819 году Россинским были открыты школы ещё в станицах Риговской, Темрюке, Медведовской, Кущёвской, Леушковской и Пластуновской[1][3].

1 декабря 1819 года было получено разрешение открыть на собранные священнослужителем 45 000 рублей гимназию в Екатеринодаре. Непосредственное её открытие состоялось 17 мая 1820 года. Первым её директором, вопреки правилам, был назначен Россинский. Его усердием в гимназию были приглашены хорошие учителя, и некоторых из них он содержал за свой счёт. Благодаря ему при гимназии была сформирована библиотека, куда поступили книги из войсковой канцелярии, Межигорского монастыря и прочих мест. Не экономив на ней, Россинский старался, чтобы все лучшие учебники и специальные ученые сочинения приобретались в библиотеку. Кроме наук, положенных по уставу, в котором числились и изящные науки, основания политической экономии и коммерции, а с 1821 года и греческий язык для желающих, Россинский ввёл, также в 1821 году, ещё преподавание военных наук: артиллерии и фортификации; он хотел также ввести в курс и турецкий язык, но не нашлось для этого подходящего преподавателя. Так как в своей деятельности в сфере просвещения Россинский был совершенно лишён поддержки войсковой канцелярии, только Харьковский университет, в ведении которого находилось школьное дело Черноморского края, являлся единственным пособником для него.

Объяснение:

Тут есть ответ