Тік жоғары қарай 30м/с жылдамдықпен лақтырылған массасы 100 г дененің кинетикалық энергиясын есептеңіз​

Одним из самых замечательных произведений, обращенных к истории России, является драма «Борис Годунов», поражающая широтой охвата русской жизни XVII века. Величайшее достижение Пушкина-драматурга проявилось в создании неповторимых характеров действующих персонажей. Одним из самых ярких образов в произведении является образ летописца Пимена. Полное представление о нем не может сложиться без описания монастырской кельи — это как раз «предполагаемые» обстоятельства, в которых и раскрывается характер героя.

Известно, что за первой ремаркой в черновом варианте шло: «Летописец пишет, Григорий спит». В окончательном варианте появилось: «Отец Пимен, Григорий спящий». Но на самого летописца в этой сцене читатель смотрит глазами Григория. С какой непосредственностью и юношеским восторгом говорит Григорий о сосредоточенном, погруженном в занятие Пимене:

Как я люблю его спокойный вид,

Когда, душой в минувшем погруженный,

Он летопись свою ведет…

Создавая драму, Пушкин хотел подчеркнуть непроницаемость духовного мира Пимена, всю его недоступность для окружающего мира. Недаром Григорий «часто… угадать хотел, о чем он пишет»:

Ни на челе высоком, ни во взорах

Нельзя прочесть его сокрытых дум.

Григорию летописец, «склонившийся над своими трудами», больше напоминает дьяка, но все же сравнение это в большей степени внешнее.

Так точно дьяк в приказах поседелый,

Спокойно зрит на правых и виновных.

Добру и злу внимая равнодушен,

Не ведая ни жалости, ни гнева.

На самом деле Пимен совсем другой. Его нельзя назвать равнодушным к тому, о чем он повествует, а тем более к «добру и злу»: для Пимена зло есть зло, а благо— наивысшее человеческое счастье. С какой же болью говорит летописец Григорию о том, чему ему пришлось стать свидетелем: «Привел меня бог видеть злое дело, Кровавый грех». Слова Пимена о случившемся злодеянии будут несколько раз повторены действующими лицами трагедии.

И как несчастье воспринимает Пимен венчание Бориса на царство, совершенное против божеских и человеческих законов:

О страшное, невиданное горе!

Прогневали мы бога, согрешили:

Владыкою себе цареубийцу

Мы нарекли…

И сколько печали, боли и сожаления в определении Пименом своей летописной повести:

Сей повестью плачевной заключу

Я летопись мою…

Наивысшее предназначение жизни летописца Пимен усматривает в том, чтобы потомки узнали всю правду о жизни своих предков, правду истории: «Да ведают потомки православных Земли родной минувшую судьбу…»

Это может показаться странным, но юношеская жизнь Пимена была наполнена «кипением страстей». И лишь спустя много лет Пимен решил посвятить себя служению духовным целям:

Постой лоры лишь ведаю блаженство,

Как в монастырь господь меня привел.

Свое настоящее «блаженство» мудрый Пимен находит в размышлениях, в сосредоточенном писании. И его наивысшая мудрость — это вдохновенный труд. На склоне лет Пимена занимает лишь его «последнее сказанье». Он весь в священном деле, которое совершается во имя высоких целей.

Сам Александр Сергеевич Пушкин замечал, что в образе Пимена нет никакого вымысла, это исторически достоверный характер. Писателю лишь хотелось собрать воедино те черты, которые он находил в старых летописях: простодушие, кротость, отсутствие суетности и пристрастности.

[ДУМАЮ ЧТО ЭТО НА ЗАПИСАТЬ]

Сам Александр Сергеевич Пушкин замечал, что в образе Пимена нет никакого вымысла, это исторически достоверный характер. Писателю лишь хотелось собрать воедино те черты, которые он находил в старых летописях: простодушие, кротость, отсутствие суетности и пристрастности.

Для начала, оценим ситуацию практически.

Студент от начала состава вглубь него несколько десятков метров. Значит, в тот момент времени, когда он увидел в окне окончание проезжаемого моста, т.е. через секунд от начала отсчёта времени – нос электрички уже был высунут за пределы моста на эти самые несколько десятков метров. Т.е. понятно, что нос электрички достиг окончания моста МЕНЕЕ ЧЕМ ЗА секунд!

В то же время, понятно, что в самом начале отсчёта времени – студент находился вприжимку к носу электрички (внутри неё), а значит, она начала въезжать на мост как раз в начале отсчёта времени.

Теперь, рассчитаем задачу строго, по законам физики:

Согласно принципу относительности Галилея: «для того, чтобы найти вектор скорости тела относительно земли, нужно к вектору его скорости относительно транспорта прибавить вектор скорости транспорта».

В частности, в случае движения вдоль одной линии, принцип Галилея упрощается: «для того, чтобы найти проекцию скорости тела относительно земли, нужно к проекции его скорости относительно транспорта прибавить проекцию скорости транспорта».

Электричка движется вперёд со скоростью км/ч км/мин км/мин.

Студент относительно электрички движется НАЗАД (!) со скоростью км/ч км/мин.

Скорость студента относительно земли равна алгебраической сумме проекций км/мин.

Как следует из условия, в начале отсчёта времени студент находился точно на уровне начала моста, а в конце отсчёта времени – точно на уровне конца моста. Отсюда следует, что ровно за секунд минут, студент относительно земли переместился точно на длину моста. Найдём длину моста км/мин мин км м м .

Для ответа на поставленный в задаче вопрос нужно понять, в чём заключается этот вопрос. Взглянем на чертёж, приложенный к задаче. Из него легко понять, что от того момента времени, когда первый (!) вагон электрички начал въезжать на мост до того момента, как последний (!) вагон выехал с моста – всё это время электричка находилась на мосту. А значит за время, пока электричка находилась на мосту, она проехала ДВОЙНУЮ длину моста м .

Чтобы найти время в течение которого ВСЯ электричка проезжала по мосту, разделим путь, который она проделала за это время на её скорость:



сек сек сек сек .

О т в е т : полное время нахождения электрички на мосту, т.е., когда хотя бы какая-то её часть находилась на мосту, это и будет время, в течение которого электричка проехала мост. Это время сек .