Почему столица греции посвящена афине?

Потомучто Афина-Богиня мудрости,централизованной войны,а греки почитали мудрость,поэтому и назвали честь в нее город

Потому что Афина богиня мудрости (умная)

Древняя Русь и Восточная Европа были потрясены уровнем технологий армии Батыя во время его Западного похода. В первой части мы изучили хашар – ноу-хау монголов. 2 часть посвящена монгольским осадным машинам и крепостям Руси

Непонятно, как простые кочевники в шкурах взяли полмира. Из этого рождаются легенды, что это все вранье. Но правда описана в документах. И объясняется злым гением Чингизхана, стратегией поглощать все соки и знания покоренных. Осадное искусство монголов тоже основано на чужом. На китайской и арабской цивилизации В Китае 3 древних государства, развитых более чем Европа и Русь, отдали монголам технологии и рассеялись в пыль. Тангутское государство (гибель в 1227 г.), северокитайская империя Цинь (1234) и южнокитайская империя Сун (1279).

Тангуты постоянно воевали с китайцами и создали осадное искусство, чтобы брать китайские города. И сами сделали крепости против того же. А для монголов тангуты стали первой цивилизацией. Сначала брать их крепости Чингисхан не мог, откатываясь в Сибирь после простого грабежа.

Но затем монголы скопировали технологии и тангуты пали

Тангуты передали монголам легкое осадное вооружение и тараны. Простые «вихревые катапульты» (камнемет на энергии вращения вокруг столба) и легкие стрелометы на спинах быков.

От тангутов монголы научились блокировать города-крепости на измор. Брать их внезапной атакой пока ворота открыты. Штурмовать непрерывно стены, атаковать проломы в стенах.

Осадное и фортификационное искусство у чжурчжэней северокитайской империи Цинь, было более продвинутым. Стрелометы были более продвинутые. Станковые, многозалповые к примеру.

станковый двойной стреломет  на 4 стрелы залпа

станковый двойной стреломет на 4 стрелы залпа

Империя Цинь знала снаряды зажигательные - огненные стрелы и огневые пороховые снаряды. Знали чжурчжэни и труднотушимые смеси типа «греческий огонь». А огнеметы на пороховой основе работали у них с VIII века. Все это ушло монголам.

Мусульмане

В монгольских и китайских войнах 13 века не штурмовали мощные крепости-города, потребности в тяжелых камнеметах не было. В Европе такие дальнобойные камнеметы на «торсионной» (кручение волокон) или «противовесной» ( тяжелый груз в противовес) основе назвали «требюше».

Но Азия не снабдила раннюю Монгольскую империю этой технологией. Только в 1260 годах в Китае появляется аналог «требюше» с матерным названием (даже не произносите)

Но мы точно знаем, что города Хорезма штурмовали уже с использованием тяжелых камнеметов. Где же их монголы взяли? Все просто – арабский Восток дал их. По наследству, с времен античности, тяжелые гравитационные катапульты активно применялись мусульманами.

гравитационный камнемет типа манжаник

гравитационный камнемет типа манжаник

Мусульмане назвали их «манжаник». А европейцы скопировав у них – «требюше». Мусульмане – любители огня, повсеместно развили и огнеметание зажигательных снарядов на основе нефти.

настоящий требюше был в разы больше. что испытали русские?

Уже в 11 веке в армии султанов трудятся «нефтеметатели». Такие же нефтеметатели и нефтяные горшки появляются у монголов в 1220-х годах. Интересно, что в Западном походе Батыя используется только нефть. А в Китае наоборот. Нефть была жутким дефицитом и практически не применялась в осадах.

Осадный арсенал

Характеристики метательных орудий монголов были различны. Стреломет бил на 500 м., а камнемет до 200 м. Самыми мощными были мусульманские манжаники, метавшие снаряды весом 130 кг на 200 метров. Они позволили монголам не только выбивать защитников на стенах в и ломать зубцы стен, но и проламывать сами стены.

Кроме оружия (камнеметы, стрелометы и тараны), китайская/арабская цивилизации дали монголам и весь остальной осадный арсенал. От щитов-укрытий, до лестниц с крючьями и стенных веревок с грузами.

защитный навес монгольских стрелков при обстреле города

защитный навес монгольских стрелков при обстреле города

Монголы не возили с собой собранные камнеметы по Руси и Европе. Осадный китайских тумэн имел в обозе уникальные детали, которые не повторить в полевых условиях. Кунжутные веревки, металические детали сложных форм (шестеренки), горючие смеси. Все остальное делали на месте.

Первые христианские общины состояли из трёх элементов: а) евреев, отпавших от синагоги, б) еврейских прозелитов, променявших иудаизм на христианство, и в) бывших язычников, принявших христианство помимо иудаизма. Чем дальше, тем более первый круг стушёвывался перед вторым и оба перед третьим. Христианская община кольцом окружала еврейскую (или, вернее, вторым кольцом, так как первым были прозелиты). Для постороннего взгляда она совпадала с ядром — христиане считались еврейской сектой и принимали участие в еврейских привилегиях, из которых самой драгоценной для них было освобождение от участия в обязательных языческих культах, главным образом в культе гения императора; на деле же они были от синагоги независимы и управлялись сами. В городах, где синагог было несколько, собственно, должно было быть и несколько христианских общин; быть может, вначале так и было, но для нас христианская община в каждом городе представляет одно целое. Обособление сопровождалось враждой: очень скоро синагоги из очагов христианства превратились в «источники гонений» (fontes persecutionis) для него. При таких обстоятельствах смешение римскими властями христианства с еврейством представляется нам загадкой, понятной только при полном пренебрежении к тому и другому.Менее строгим было обособление христ. общины от окружающей языческой обстановки — менее строгим также, чем обособление от неё еврейских общин. Из возможных родов зависимости христианина от языческой среды — гражданской, сословной, общественной, юридической, семейной — первые три оставались неприкосновенными: христианин оставался гражданином своей общины и нёс её тяготы; раб продолжал служить своему господину (даже вступить в христианскую общину он мог, согласно римским понятиям относительно коллегий, не иначе как с его согласия); обращённого не заставляли избегать общения с его прежними знакомыми-язычниками. Четвёртый вид тоже оставался без изменения; только тяжбы между христианами община старалась сделать подсудными самой себе, следуя в этом отношении (быть может, без прямого заимствования) традициям синагог.Серьёзным затруднением был лишь пятый, особенно в форме смешанных браков. Синагога их в теории не признавала, хотя на практике и допускала послабления во избежание конфликтов; христианская община поступала наоборот — в теории признавала смешаные браки, но в каждом отдельном случае (ввиду практических неудобств такого положения, особенно для жены-христианки) старалась доводить дело либо до обращения обоих супругов, либо до развода. — Что касается организации самой общины, то мы должны различать в ней два элемента: а) элемент, характеризующий её как коллегию, и б) элемент, характеризующий её как очаг христианства.К первому принадлежали:1) глава всей общины, «епископ». Подобно синагогам и в отличие от римских коллегий, христианские общины управлялись на началах единовластия, а не коллегиниальности (хотя в первое время встречались и епископы или пресвитеры во множественном числе);2) неопределённое число «диаконов», которых можно сравнить с кураторами коллегий; их значение обусловливалось значением христианской благотворительности;3) неопределённое число «пресвитеров», аналогичных декурионам коллегий; они составляли, по-видимому, нечто вроде общинной управы (впрочем, где епископов было несколько, там они, вероятно, совпадали с пресвитерами);4) собрание всех членов общины — «екклисия», давшая имя всей христианской церкви.Ко второму элементу, перешедшему в христианские общины из иудаизма, принадлежали:1) апостолы,2) пророки,3) (учителя), из коих только последние были оседлыми и принадлежали данной общине.Говоря, наконец, об отношении христианских общин друг к другу, мы затрагиваем во насколько в первую эпоху христианства может быть речь о христианской церкви как о таковой. ответить можно либо положительно, либо отрицательно, смотря по тому, имеем ли мы в виду внутреннюю общность учения и настроения и живое общение или же внешнее единство организации. С первой точки зрения можно и должно сказать, что все общины составляли единую христианскую церковь: все члены общин сознавали, что они принадлежат к таковой, а не к местному толку; обмен известий и мнений между общинами был очень оживлённый — и благодаря переездам апостолов и пророков, и благодаря широко развитому гостеприимству.