Проблема правильности и однообразия богослужебных книг во всей её остроте встала перед русской церковью начиная со второй половины XVI века после выхода в свет первых печатных книг. Для их тиражирования необходимо было отобрать рукописные оригиналы с минимальным количеством ошибок и описок. Испорченность большинства богослужебных книг была бесспорным фактом и поэтому уже Стоглавый собор рекомендовал к употреблению и переписыванию только “ добрые переводы ” [1, c. 114]. Но критерий правильности так и не был найден. Поэтому переписчики и первопечатники выбирали наилучшую копию, исходя из субъективного представления о качестве и авторитетности той или иной книги, иногда сличая её с другими доступными славянскими списками. Вопрос об обращении к греческим оригиналам в первые десятилетия книгопечатания поставлен не был из-за малообразованности духовенства и профессиональных переписчиков, а также вследствие фактического отсутствия школьного образования.
Ещё одним стимулом к скорейшему исправлению церковной и обрядовой жизни была концепция “Москва - III Рим” , согласно которой Москва является непосредственной преемницей византийской теократии, а царь российский становится “ единым вселенским православным царем всех христиан ” [2, c. 121]. Эти горделивые национальные амбиции, вырывавшие Русскую Церковь из соборного единства, смогли вырасти до размеров государственной идеологии вследствие всего хода истории, постепенно подведшей сознание русской интеллектуальной элиты к идее особого мессианского пути русского народа [см. 3, c. 30]. Обострение эсхатологических ожиданий в XVII в., трудности православия в Польше и на Ближнем Востоке, укрепление Российской государственности - все это не могло не укрепить русского человека в убеждении в том, что именно России предстоит христианство и стать вселенским центром мессианского царства. “ Не мы ли Израиль истинный, люди христианские? ” , - писал справщик Печатного Двора Шестак Мартемьянов в трактате о единогласии - острейшем вопросе литургической жизни русской церкви того времени [3, c. 118].
Но ни глубина познания вероучительных истин, ни чистота богослужебной жизни, ни
Мария
11.08.2022
Ну во-первых правителей больше. в централизованном гос-ве он всего 1. у раздробленного гос-ва уровень обороноспособности значительно ниже. чем у централизованного, но развитие ремесел и культуры лучше( как в период феодальной раздробленности на руси, каждый князь пытался сделать свою культуру лучше чем у соседа). обычно раздробленное государство является чьим-то вассалом(хотя это тоже можно отнести к пониженной обороноспособности). но государством разделенным на куски легче (легче подчинить себе маленький кусок со сравнительно небольшим населением, чем всю огромную страну). в раздробленном государстве всегда идет борьба за земли - каждый князь (правитель) хочет забрать себе землю соседа. на руси это называлось междоусобными войнами
symkifm
11.08.2022
22 июня 1941г, войска германии и ее союзников (венгрии, италии,румынии,финляндии) вторглись на территорию советского союза и перешли в наступление на фронте. завоевав господство в воздухе, враг сковал советские наземные силы, прежде всего танки, уничтожаемые с воздуха. слишком поздно отданный из москвы приказ о приграничных округов в боевую готовность войска не успели выполнить, связь с ними была нарушена. лишь военно-морской флот действиям своего главнокомандующего адмирала н.г. кузнецова понес минимальные потери. нападение германии оказалось неожиданным для советского руководства. однако уже через несколько часов после начала войныв войска была направлена директива: " обрушиться на вражеские силы и уничтожить их в районах, где они нарушили советскую границу. впредь до особого распоряжения границу не переходить". 22июня 1941 года по всесоюзному радио выступил в.м молотов и объявил о германском нападении на советский союз. как только речь зашла не о првокации, а о начале войны, в войска поступил приказ перейти в контрнаступление.
Ответить на вопрос
Поделитесь своими знаниями, ответьте на вопрос:
Написать мини-эссе на тему "церковный раскол, стихийное или закономерное явление? "
Ещё одним стимулом к скорейшему исправлению церковной и обрядовой жизни была концепция “Москва - III Рим” , согласно которой Москва является непосредственной преемницей византийской теократии, а царь российский становится “ единым вселенским православным царем всех христиан ” [2, c. 121]. Эти горделивые национальные амбиции, вырывавшие Русскую Церковь из соборного единства, смогли вырасти до размеров государственной идеологии вследствие всего хода истории, постепенно подведшей сознание русской интеллектуальной элиты к идее особого мессианского пути русского народа [см. 3, c. 30]. Обострение эсхатологических ожиданий в XVII в., трудности православия в Польше и на Ближнем Востоке, укрепление Российской государственности - все это не могло не укрепить русского человека в убеждении в том, что именно России предстоит христианство и стать вселенским центром мессианского царства. “ Не мы ли Израиль истинный, люди христианские? ” , - писал справщик Печатного Двора Шестак Мартемьянов в трактате о единогласии - острейшем вопросе литургической жизни русской церкви того времени [3, c. 118].
Но ни глубина познания вероучительных истин, ни чистота богослужебной жизни, ни