Оқылым мәтіні негізінде 4-5 сөйлем жазып, сөздердің және бірге, бөлек, дефис арқылы жазылатын сөздердің емлесін түсіндіріңдер​

Жоқшылық пен тоқшылық қарама-қарсы ұғым екені анық. Дегенмен тоқшылықтың бәрі тоқ, жоқшылықтың бәрі жоқтықты өмір сүріп жатқан жоқ. Әркімнің өзіне тән басбармақтай ғана бақтары бар. Қоғамда адамды күйзеліске түсіретін ең бірінші дүние ішкі жан дүниенің қалауы болмай қалған кезде немесе өзін жегідей жеп, «менде ештеңе жоқ» деп өмір сүру.

«Менде бәрі бар» деп өмір сүріп көріңіз

Ол сізге жігер береді. Сіз «бар» деп айтқан сөзіңіз үшін жауап бересіз, еңбектенесіз. «Жоқ» деген сайын жоқ дүние табылмайды. Тіпті жоғалтып аласыз.

Знаменательным в творческой эволюции Чингиза Айтматова можно считать его следующий после «Плахи» роман «Тавро Кассандры», которое сам автор определил как «ересь XX века». Это своего рода интеллектуально-философская рефлексия прозаика на экологический и духовный кризис современной цивилизации, попытка осмыслить пути дальнейшего развития человеческой цивилизации.

Роман «Тавро Кассандры» впервые был опубликован на немецком языке (Zürich: Unionsverl., 1994, перевод Фридриха Хитцера). А на русском - в журнале «Знамя» (1994, №12, с.9-110).

Айтматов шёл к этой книге всю свою жизнь. Прослеживая литературно-творческий путь писателя, видишь, как он возрастал от пленительных, нежных, романтически восторженных «Повестей гор и степей» через серединные проникновенные «И дольше века длится день» и «Плаху» до глубоко философского романа «Тавро Кассандры». Если честно, роман Айтматова «Тавро Кассандры», некоторые критики и большинство читателей, вначале не очень-то приняли по душе. Они по сравнению с предыдущими творениями автора отнесли его к разряду недостаточно художественных произведений, в смысле их литературно-эстетического аспекта. Хотя, мало кто из представителей современной мировой литературы так глубоко и проницательно, так искренно и заинтересованно, как Айтматов, представил корни и последствия антропологического кризиса. Но, несмотря на ряд творческих новаций в образе космического монаха Филофея, роман все же показался определенной части читателей слабоватым с точки зрения художественно-изобразительной выразительности.

Повествованию в романе предшествуют два эпиграфа - отрывок из мифа о предсказательнице Кассандре и известные слова Екклесиаста: «А блаженнее из обоих тот, кто еще не существовал, кто не видел злых дел, какие делаются под солнцем». Вот камертон, задающий основной тон айтматовской прозе, симфонической системе его многосложного произведения. Казалось бы, совершенно несовместимые течения в философии - экзистенциализм и натурфилософия - органично переплелись в идейном замысле романа. Уже в названии - контраст. Исследователь Г. Гачев верно заметил, что «в нем (романе) сведены как бы полюса интеллектуально-художественного развития самого Айтматова: про «тавро» знает любой пацан из аила. Но вот ведать про дочь царя Приама Кассандру - пророчицу, что предрекала гибель Трои, но никто не верил ее вещим предсказаниям - это уже знак изысканного гуманитарного образования и мышления мировыми сюжетами всего человечества» (Гачев Г., «Задумавшийся скиф и космический монах», «Свободная мысль» №8, 1995, с. 95-99).

«И на сей раз было Слово. Как когда-то. Как в том бессмертном Сюжете» - так начинается повествование романа «Тавро Кассандры», вновь Айтматов обращается к классическому произведению. Этот зачин по идейно-философскому содержанию является связующей нитью между романами «Плаха» и «Тавро Кассандры»: всепрощающая любовь к человеку, попытка мир, даже если «цена на этом пути будет слишком велика». Однако трагедия в том, что по своей природе прогресс - это все или ничто. Два и только два направления - одно верх, другое вниз, и невозможно, зацепившись, остаться на полпути, либо цивилизация развивается по восходящей траектории к вершинам совершенства, либо - бездна, гибель, провал в неизвестность - конец всего живого.