Герой, личность которого актуальна в 21 веке

Михаил юрьевич лермонтов "герой нашего времени" главный герой  романа григорий александрович печорин. иван гончаров роман  "обломов" главный герой  -  илья ильич обломов.  я здесь два примера. возьми печорина.  лучше всего он. 

Сережа был мальчик добрым, он хорошо относился к дедушке и к арто. ходил он в протертом трико, у него не было обуви. трико было в полоску сине-белого цвета. после обеда на свежем воздухе сережа и дедушка легли поспать вместе с арто, но когда сережа проснулся, он увидел, что арто нигде нету, и решил его позвать, но арто не откликался. арто украл дворник для богатой барыни и для её капризного сына. дедушка понимал, что арто уже не вернется, хотя и звал его. он знал, что ему не потягаться с этой барыней, потому что у него не было паспорта и денег. если бы дедушка обратился в полицию, его бы могли оштрафовать на большие деньги, и, самое главное, он бы потерял серёжу. а серёжа боялся, что больше не увидит арто. у него в душе было отчаяние, беспокойство за арто, хотя дедушка его утешал, он говорил, что арто вернется, но сереже это не . ночью, когда дедушка спал, сережа встал и пошел искать арто. он шел долго. наконец-то, он дошел до этого дома. было несколько мгновений, в течение которых сергей испытывал в душе колебания, почти страх. сережа перелез через забор. -арто! арто! - позвал его сережа. арто отозвался, залаял. но в этот момент проснулся дворник воры! грабят! – закричал дворник. но серёже удалось ускользнуть от дворника вместе с арто. именно сережа спас арто, потому что никто другой не мог бы его спасти. дедушка не мог его спасти, потому что у него не было паспорта и он не хотел потерять сережу. так кто, как ни сережа, спас бы арто? никто! потому что кроме дедушки и сережи у арто никого не было.

в последние годы жизни толстой нес тяжкий крест напряженной душевной работы. сознавая, что "вера без дела мертва есть", он пытался согласовать свое учение с тем образом жизни, который вел сам и которого придерживалась его семья. в дневнике от 2 июля 1908 года он записал: "приходили в голову сомнения, хорошо ли делаю, что молчу, и даже не лучше ли было бы мне уйти, скрыться. не делаю этого преимущественно потому, что это для себя, для того; чтобы избавиться от отравленной со всех сторон жизни. а я верю, что это-то перенесение этой жизни и нужно мне". однажды, возвращаясь с одинокой прогулки в лесах, толстой с радостным, вдохновенным лицом обратился к своему другу в. г. черткову: "а я много и хорошо думал. и мне стало так ясно, что когда стоишь на распутьи и не знаешь, как поступить, то всегда следует отдавать предпочтение тому решению, в котором больше самоотречения".

oн сознавал, какие неприятности родным и близким доставит его уход из ясной поляны, и ради любви к жене и детям, не вполне разделявшим его религиозное вероучение, толстой смирялся, жертвовал личными потребностями и желаниями. именно самоотвержение заставляло его терпеливо сносить тот яснополянский быт, который во многом расходился с его убеждениями. надо отдать должное и жене толстого софье андреевне, которая с пониманием и терпением старалась относиться к его духовным исканиям и, в меру своих сил, пыталась смягчить остроту его переживаний.

но чем быстрее шли к закату его дни, тем мучительнее сознавал он всю несправедливость, весь грех барской жизни среди окружавшей ясную поляну бедности. он страдал от сознания фальшивого положения перед крестьянами, в которое ставили его внешние условия жизни. он знал, что большинство его учеников и последователей с осуждением относились к "барскому" образу жизни своего учителя. 21 октября 1910 года толстой сказал своему другу, крестьянину м. п. новикову: "я ведь от вас никогда не скрывал, что я в этом доме киплю, как в аду, и всегда думал и желал уйти куда-нибудь в лес, в сторожку, или на деревню к бобылю, где мы бы друг другу. но бог не давал мне силы порвать с семьей, моя слабость, может быть, грех, но я для своего личного удовольствия не мог заставить страдать других, хотя бы и семейных".

от всякой собственности лично для себя толстой отказался еще в 1894 году, поступив так, как будто он умер, и предоставил владение всей собственностью жене и детям. теперь его мучил вопрос, не совершил ли он ошибку, передав землю наследникам, а не местным крестьянам. современники вспоминали, как горько рыдал толстой, случайно наткнувшись на конного объездчика, тащившего застигнутого в господском лесу яснополянского старика-крестьянина, которого он хорошо знал и уважал.

отношения льва николаевича с особенно обострились, когда писатель официально отказался от гонораров за все свои сочинения, написанные им после духовного перелома.

все это заставляло толстого все более и более склоняться к тому, чтобы уйти. наконец, в ночь с 27 на 28 октября 1910 года он тайно покинул ясную поляну в сопровождении преданной ему дочери александры львовны и доктора душана маковицкого. в дороге он простудился и заболел воспалением легких. пришлось сойти с поезда и остановиться на станции астапово рязанской железной дороги. положение толстого с каждым часом ухудшалось. в ответ на хлопоты прибывших родных умирающий толстой произнес: "нет, нет. только одно советую помнить, что на свете есть много людей, кроме льва толстого, а вы смотрите на одного льва".

"истина . я люблю много . как они ." - это были его последние слова писателя, сказанные 7 (20) ноября 1910 года.

вот что писал об уходе толстого в. г. чертков: "у толстого все было самобытно и неожиданно. таковой должна была быть и обстановка его кончины. при тех обстоятельствах, в которые он был поставлен и при той удивительной чуткости и отзывчивости к получаемым впечатлениям, которые отличали его исключительную природу,- ничего другого не могло и не должно было случиться, как именно то, что произошло. случилось как раз то, что соответствовало и внешним обстоятельствам и внутреннему душевному облику именно льва николаевича толстого. всякая другая развязка его семейных отношений, всякие другие условия его смерти, как бы ни соответствовали они тем или иным традиционным шаблонам, были бы в данном случае ложью и фальшью. лев николаевич ушел и умер без приподнятой сентиментальности и чувствительных фраз, без громких слов и красивых жестов,- ушел и умер, как жил,- правдиво, искренно и просто. и лучшего, более подходящего конца для его жизни нельзя было придумать; ибо именно этот конец был естественным и неизбежным".