Придумать невероятную с обычными предметами как рассказ слон а.каприн только что бы в этом рассказе не было болезней

Однажды мы с родителями поехали в цирк на представление по началу там было всё хорошо интересно но в середине концерта появился слон сначала он встал на мяч и полетел по залу на своих больших ушах

Реальность: 1.дед засеял баштат на самой дороге и перешел жить в курень; взял и нас с собой гонять воробьёв и сорок с баштату. 2.чумаки проезжавшие мимо. 3.встреча деда со старыми знакомыми. 4.дед танцует. 5.опкапывает камень со всех сторон. 6. мать готовит галушки. фантастическое: 1.перемещение с одного места на другое. 2. на могиле вспыхнула свеча, потом потухла. в дали загорелась другая. 3.готовился поднести к носу табак,как вдруг над головою его "чихи"! 4.разговоры животных. 5. ходячая кухва.

В "Собачьем сердце" есть характерные приметы времени с декабря 1924 года по март 1925-го. В эпилоге повести упоминается мартовский туман, от которого страдал головными болями вновь обретший свою собачью ипостась Шарик. Программа московских цирков, которую столь тщательно изучает Преображенский, проверяя нет ли там номеров с участием котов ("У Соломоновского... четыре каких-то ...Юссемс и человек мертвой точки... У Никитина... слоны и предел человеческой ловкости"), точно соответствует программам начала 1925 года. Именно тогда состоялись гастроли воздушных гимнастов "Четыре Юссемс" и эквилибриста Этона, номер которого назывался "Человек на мертвой точке".

Повесть начинается с изображения Москвы, увиденной глазами Шарика, бродячего пса, никому не нужного, "знающего" жизнь далеко не с лучшей ее стороны. Картина города реалистична, даже натуралистична: шикарные рестораны, где "дежурное блюдо - грибы, соус пикан", и столовая "нормального питания служащих Центрального Совета Народного Хозяйства", в которой варят щи из "вонючей солонины". Здесь живут "товарищи", "господа", "пролетарии".

Все показывает неприглядную изнанку: кругом разруха, исказились в страшной гримасе улицы, дома, люди. Дома, словно люди, живут своей самостоятельной жизнью (калабуховский дом). Немалое значение в завязке повести имеет зловещий пейзаж: "Вьюга в подворотне ревет мне отходную", "ведьма сухая метель загремела воротами", "вьюга захлопала из ружья над головой".