Составить план развёрнутого ответа: "народ в романе "война и мир" женские образы, искания пьера безухова, ! только прошу не из интернета, если есть хотя-бы окажите малую !
Ответы
«к морю» — романтическая элегия, проникнутая грустью по поводу неосуществившихся надежд на торжество свободы. поэт чувствует себя одиноким, и бессильным перед неумолимым ходом бытия, вызывающим философские раздумья своим трагическим характером. в строфах, написанных в михайловском, пушкин вспоминает о смерти двух кумиров своей эпохи, наполеона и певца моря и свободы байрона. столь различные в своей деятельности, они сближаются поэтом как любимцы славы, как великие личности, которых постигла трагическая судьба. «мир опустел», — с горечью восклицает поэт. но его воодушевляет могучая и неукротимая стихия моря, всегда вольнолюбивые чувства и надежды на свободу. и образ свободного моря уносит с собой пушкин, прощаясь с ним.
свободолюбивые мотивы вносят в романтическую элегию стилистическую струю высокой одической поэзии. вместе с тем в созданном пушкиным образе моря нет мечтательной отвлеченности, которая присуща стихотворению «море» жуковского. конкретными деталями поэт передает «гордую красу моря», «и блеск, и шум, и говор волн». стихотворение поражает своим тончайшим мастерством, в частности словесно-фонетической инструментовкой. «уже в первых его строфах не только видишь «волны голубые» южного моря, но и слышишь всплески его волн в выразительных, повторяющихся, как рефрен, звуках: «прощай, свободная стихия! » («прощай», «блещешь», «прощальный час», «шум», «услышал» и т. сочетающихся протяжными гласными у и о:
прощай, свободная стихия! в последний раз передо мной ты катишь волны голубые й блещешь гордою красой. как друга ропот заунывный, как зов его в прощальный час, твой грустный шум, твой шум призывный услышал я в последний раз.
По возвращении из Германии поэт сблизился с литературной группой ЛЕФ, в которой, как вы помните, состоял и В. Маяковский. Какое-то время они сотрудничали. Но Пастернаку не были близки эстетические и политические взгляды лефовцев. Он, в силу своего миропонимания, не мог принять установку на подчинённость поэта групповым интересам. В 1924 году в журнале «ЛЕФ» была обпуликована поэма Пастернака «Высокая болезнь», в которой он попытался выразить своё понимание Октябрьской революции. Здесь отчётливее, чем в других произведениях поэта, прозвучали мысли о нравственном смысле революции и о жертвенной сути судьбы поэта. В этой поэме Пастернак называет творчество гостем всех миров, который свободен во времени и пространстве, а «песнь» поэта — «высокой болезнью».
В 1927 году Пастернак вышел из состава ЛЕФа, назвав работу лефовцев «ремесленным полуискусством».
Во второй половине 1920-х годов поэт создал произведения о революционной эпохе: поэмы «Девятьсот пятый год» (1925— 1927), «Лейтенант Шмидт» (1926—1927) и роман в стихах «Спекторский» (1925—1930). Эти произведения написаны на автобиографическом и документальном материале, однако современная эпоха является в них не предметом изображения, а тем «материалом», которым проверяется устойчивость ориентиров личности. Человеческая же индивидуальность по-прежнему, в понимании Пастернака, — это высшая ценность.
В 1931 году Б. Пастернак публикует автобиографическую повесть «Охранная грамота», посвящённую памяти P.M. Рильке, которого Пастернак считал своим учителем. В ней отразилось стремление поэта к тому, чтобы быть понятым, а для этого надо было стать понятным. Повесть подводила итоги предшествующего периода творчества.
В том же году Б.Л. Пастернак развёлся и женился во второй раз — на Зинаиде Николаевне Нейгауз. В этом же году он совершил поездку в Грузию, где познакомился с грузинскими поэтами Тицианом Табидзе и Паоло Яшвили, стихи которых затем переводил. Этот период жизни Пастернак подробно описал в автобиографическом очерке «Люди и положения» (1956).
Поэт вновь обратился к лирике, и в 1932 году вышла в свет его поэтическая книга «Второе рождение». Название книги говорило о том, что Пастернак переживал в это время духовное возрождение, которое связано не только с новой любовью, но и с попыткой «жить думами времени и ему в тон». Лирика, созданная в этот период, в очередной раз подтверждает тягу поэта к простоте стиля. Однако это скорее количественная, а не качественная простота: почти исчезают языковые трудности, но усложняется семантический уровень стиха за счёт насыщения литературного, философского, религиозного, исторического фона произведений. Эта стилевая тенденция сохраняется в творчестве Пастернака до конца жизни.
Тема поэта и поэзии развивается в новой книге и вбирает в себя, отражает особенности поэзии этого периода. Стихотворение «О, знал бы я, что так бывает...» (1932) воспринимается более полно с собственным комментарием поэта — размышлением о судьбах поэтов в России: «...в этом извечная жестокость несчастной России, когда она дарит кому-нибудь любовь, избранник уже не с глаз её. Он как бы попадает перед ней на римскую арену, обязанный ей зрелищем за её любовь» (из письма родителям, 1932):
О, знал бы я, что так бывает,
Когда пускался на дебют,
Что строчки с кровью — убивают,
Нахлынут горлом и убьют!
<...>
Когда строку диктует чувство,
Оно на сцену шлёт раба,
И тут кончается искусство,
И дышат почва и судьба.
Поэт принимал участие в работе I Всесоюзного съезда советских писателей (1934), в 1935 году был направлен на Парижский международный конгресс в защиту культуры. Но постепенно он всё больше отходил от общественной жизни, менялась его литературная деятельность: «Именно в 36 году, когда начались эти страшные процессы... всё сломилось во мне, и единение с временем перешло в сопротивление ему... Я ушёл в переводы». Пастернак всегда много переводил, но особенно интенсивной стала переводческая деятельность поэта с середины 1930-х годов. Он переводит грузинскую и европейскую поэзию, трагедии В. Шекспира «Гамлет» и «Ромео и Джульетта». В 1940 году вышел сборник «Избранные переводы». Безусловно, высшим достижением поэтического перевода Пастернака является трагедия И.В. Гёте «Фауст».
Ответить на вопрос
Поделитесь своими знаниями, ответьте на вопрос: