Что описывал фет в стихотворении ель рукавом мне тропинку

фет описывал, природу в лесу,как выглядят деревья, на что они и их ветки похожи. например: ветку ели он ласково называет рукавом,она отвисла и загородила ему тропинка.

Лови каждый писатель вырабатывает своеобразный стиль исходя из своих художественных . в зависимости от темы и идеи произведения ведется отбор средств выразительности. в поэме «мороз, красный нос» большую роль играет народно‑поэтический пласт. поэма посвящена описанию жизни крестьян, их быту, воссозданию народного духа. поэтому в ней органически появляются фольклорные образы, художественные средства, свойственные фольклору. большую роль играют природные метафоры. умерший муж дарьи подобен соколу в представлении горюющих родных:   сплесни, ненаглядный, руками, сокольим глазком посмотри, тряхни шелковыми кудрями, сахарны уста раствори!   передаче истинного, глубокого горя служит и особый ритм стиха, схожий своей мелодикой с народной песней, и использование народно‑поэтических эпитетов: «горючие слезы», «сизокрылый», «желанный». прием лирического параллелизма – сравнения человека, его чувств с явлением природы – используется для описания безутешной вдовы:   береза в лесу без вершины – хозяйка без мужа в дому.   идея поэмы – прославление «величавой славянки». образу дарьи придается обобщенно‑лирический характер. она представляет собой национальный женский тип. некрасову важно выделить основные ее качества – внешнюю красоту и душевную силу, жизненную стойкость и мудрость. эпитеты, которыми наделяется дарья, эмоционально‑оценочные:   красавица, миру на диво, румяна, стройна, высока…   в ее описании сочетаются моменты реалистические с моментами во многом романтическими: сила, ловкость, мужество женщины гиперболизируются:   в игре ее конный не словит, в беде – не сробеет,  – спасет: коня на скаку остановит, в горящую избу войдет!   поэма некрасова эмоциональна, в ней присутствуют метафорические эпитеты, гиперболические сравнения, свойственные легендарно‑сказочным жанрам устной народной поэзии. во сне дарьи колосья ржи сравниваются с «бусурманской ратью», что вышла воевать с женщиной. природа у некрасова во всей поэме предстает чем‑то враждебным, с ней воюют, ее покоряют. лютый холод губит прокла, голоса животных сливаются в тревожный шум нечистой силы:   слышу я конское ржанье, слышу волков завыванье, слышу погоню за мной…   символика зимы, непогоды важна в поэме, явления природы служат знаками грядущих бед, люди будто окружены мраком, неподвластной им губительной силой:   черная туча, густая‑густая, прямо над нашей деревней висит, прыснет из тучи стрела громовая, в чей она дом сноровит?   появление мороза‑воеводы сопровождается изменением ритма стиха, изменяется характер повествования, что указывает на приближение кульминации произведения. поэт пользуется приемом анафоры – повторения начальных частей стихов в строфе. этот единый зачин делает поэтическую речь более экспрессивной:   не ветер бушует над бором, не с гор побежали ручьи, мороз‑воевода дозором обходит владенья свои.   образ мороза‑воеводы далеко не однозначен. это вовсе не сказочный морозко, который должен одарить девушку за ее стойкость. он изначально враждебен тем жизненным устоям, к которым привыкла дарья. он уговаривает ее стать царицей в его ледяном царстве. то, что некрасов – поэт в первую очередь реалистический, то, что вся его поэма посвящена изображению тяжелого быта крестьян, не приукрашенного ничем, указывает читателю на то, что мороз‑воевода нужен автору совсем не для подражания сказке. это символ – многозначный и глубокий по смыслу образ, он обозначает идею иносказательно. мороз‑воевода – это символ всего того, что губит человека, всего, чему он не в силах противостоять в одиночку: изматывающего труда, порабощающих человека властителей, по вине которых он оказывается в тяжелейших жизненных обстоятельствах, враждебной природы и даже холодной смерти, не жалеющей никого. мы увидели, что поэт заимствует изобразительные средства из народно‑поэтического творчества, вплетает их в авторский текст. н. а. некрасову не свойственно многообразие собственно‑авторских поэтических приемов, сложных метафор, но от того еще более значимыми становятся созданные им символы.

противостояние калашникова — кирибеевича и ивана грозного подтверждается композиционным построением произведения. в первой части описывается шумный пир у ивана грозного, где гости-опричники пьют сладкое заморское вино, хвалятся удалью да подвигами и подобострастно славят царя, а он благосклонно наблюдает покорность своих слуг. во второй части изображается спокойная, мирная трудовая и семейная жизнь купца калашникова, в которую врывается беда. в третьей части показан кулачный бой-столкновение двух героев, двух взглядов на жизнь: правды и совести, со стороны калашникова, самодовольства и деспотизма, со стороны кирибеевича и царя. однако противостояние купца — опричника и царя не столько отражает реальность жизни, сколько иллюстрирует романтическую антитезу и философскую идею лермонтова о превосходстве сильной личности над обстоятельствами.поэт изображает купца калашникова защитником традиционных ценностей (семьи, чести, любви, правды) и одновременно романтическим героем-максималистом, для которого честь и собственное достоинство дороже всего в жизни. удалой степан парамонович своим поведением доказывает превосходство личности над властью, его  противоборство с опричником и царём неизбежно и является единственной возможной реакцией романтического героя на оскорбительное поведение кирибеевича. молодой кирибеевич живёт не по христианскому закону, а по закону, установленному иваном грозным для своих опричников, — «всё позволено, кроме ослушания царской воли». кирибеевич также романтический герой, ибо готов идти до конца ради своих желаний: обмануть царя на пиру, не сказав, что алёна дмитриевна замужем; опозорить честную жену, приставая к ней на улице: а смотрели в калитку соседушки,смеючись, на нас пальцем (ii)

— рассказывает алёна дмитриевна. таким образом, калашников и кирибеевич противопоставлены как романтические герои-антагонисты: первый — благородный мститель, борющийся за справедливость («за святую правду-матушку» ii), второй — носитель неограниченного личностного начала (тип лермонтовского демона).