Опишите устно владение и богатства мороза, постарайтесь при этом не забыть те эпитеты и сравнения, которые использует поэт. ! много ! целых !

Незнаю

Если честно я ни понимаю твой вопрос

Мгновения

Не думай о секундах свысока.
Наступит время —
сам поймешь, наверное:
свистят они,
как пули у виска, —
мгновения,
мгновения,
мгновения...
Мгновения спрессованы в года.
Мгновения спрессованы в столетия.
И я не понимаю иногда,
где первое мгновенье,
где последнее.
Бывает:
посреди охрипших гроз,
исполненный
высокого доверия,
ты
жизнью отвечаешь на вопрос,
который задает тебе
мгновение!..
У каждого мгновенья — свой резон.
Свои колокола.
Своя отметина.
Мгновенья раздают
кому — позор,
кому – бесславье,
а кому – бессмертие.
Из крохотных мгновений соткан дождь.
Течет с небес
печаль обыкновенная.
И ты порой почти полжизни ждешь,
когда придет оно —
твое мгновение!
Придет оно —
большое, как глоток.
Глоток воды во время зноя летнего...
А в общем,
надо просто помнить долг.
От первого мгновенья.
До последнего.

(тема, конкретные проблемы, есть ли сюжет, какая композиция, особенности выразительных средств)

В творчестве И.А. Бродского сложилась целая поэтическая традиция так называемых рождественских стихотворений. Первое из них написано в 1961 году, последнее — в 1995-м. Стихотворение «Рождественская звезда» (1987) можно назвать одним из самых известных произведений «рождественского цикла в тексте произведения ни разу не назван по име­ни, но совершенно очевидно, что речь идет о его рождении. Уже в первых строках содержится система намеков, создающая атмосферу таинственности и особой значимости описываемых событий. Удивительный младенец родился в местности, «при­вычной скорей к жаре, чем к холоду», чтобы мир. Здесь И.А. Бродский использует принцип контраста между образом бес маленького ребенка и той глобальной миссией, которую ему предстоит совершить. Лишь во втором четверостишии упоминаются имена вол­хвов, и сомнений быть уже не может: перед нами поэтическая легенда о рождении Вторая строфа также усиливает контраст между малень­ким ребенком и большим миром, о судьбе которого ему нужно будет заботиться: «Ему все казалось огромным: грудь матери, желтый пар из воловьих ноздрей, волхвы». В заключительной строфе, наконец, мы узнаем, что за сила ребенку на его нелегком пути: это божественный по­мысел. Рождественская звезда, таким образом, выступает в произведении символом божественного ока, благословляюще­го на подвиг во имя человечества. Нерасторжимая энергетическая связь святого отца и сына, воплощенная в об­разе света рождественской звезды, не только красивый поэти­ческий образ и прием организации художественного про­странства, но и свидетельство глубокого понимания основ христианского религиозного учения. В стихотворении прослеживаются реминисценции и про­изведений Б.Л. Пастернака «Зимняя ночь»