Озаглавьте каждую часть рассказа кукушка бунина

1.Слишком крупная ссора 
2. « Но тут пришло в голову мудрое правило: вредно, не полагается баловать детей». 
3. «Какой черт окатил меня в эту минуту целым ушатом злобы?» 
4. «Ясно было слышно: кричать тебе уже не хочется, голос охрип и срывается, слез нет». 
5. «И мы сделали вид, что совсем забыли о тебе». 
6. «Чем неосуществимее мечта, тем пленительнее, чем пленительнее, тем неосуществимее». 
7. Долгожданные цифры

Главные герои сказки "Самоотверженный заяц":

1. Самоотверженный заяц. Чтобы брата невесты, он бежал к волку, забыв про собственную жизнь. Трусливый, послушный, не имеющий силы воли.

2. Волк. Просто жестокий хищник, садист.

3. Волчица. Тоже жестокая, но проявить снисхождение.

4. Невестин брат. Точно такой же трусливый заяц.

5. Невеста, а потом жена зайца. Любит своего ушастенького, согласна одна воспитывать зайчат.

Главная мысль (и проблема) сказки: много у нас таких людей, которые доходят до полнейшего идиотизма в своем преклонении перед сильными мира сего, да еще порядочные до аномалии: обещал волку вернуться, чтобы тот его съел, и вернулся, хотя можно было убежать. До сих пор это проблема многих, к сожалению. А писатель учит нас не позволять себя использовать.

Если бы птицам присваивали воинские звания, то этому гусю следовало бы дать адмирала. Все у него было адмиральское: и выправка, и походка, и тон, каким он разговаривал с прочими деревенскими гусями.

Ходил он важно, обдумывая каждый шаг. Он всегда высоко и неподвижно держал длинную шею, будто нес на голове стакан воды.

Одним словом, Белый гусь был самой важной персоной в деревне. В силу своего высокого положения жил он беспечно и вольготно. На него засматривались лучшие гусыни деревни; ему принадлежали лучшие песчаные отмели.

Но самое главное — то, что плес, на котором я устроил приваду, Белый гусь считал тоже своим. Из-за этого плеса у нас с ним давняя тяжба. Он меня просто не признавал. То он кильватерным строем ведет свою гусиную армаду прямо на удочки. То затеет всей компанией купание как раз у противоположного берега.

Много раз он поедал из банки червей, утаскивал куканы с рыбой. Делал это не воровски, а все с той же степенной неторопливостью. Очевидно, Белый гусь считал, что все в этом мире существует только для него одного и, наверное, очень бы удивился, если бы узнал, что сам-то он принадлежит деревенскому мальчишке Степке, который, если захочет, оттяпает Белому гусю голову, а Степкина мать сварит из него щи со свежей капустой.

Однажды весной, когда я пришел на свое любимое место ловить рыбу, Белый гусь уже был там. Увидев меня, он зашипел, раскинул крылья и двинулся на меня. Подбежавший Степка объяснил, что сейчас у гуся гусята, вот он и бросается на всех.

— А мать-то их где? — спросил я Степку.

— Сироты они. Гусыню машина переехала.

Только теперь я разглядел, что одуванчики, среди которых стоял Белый гусь, ожили и сбились в кучу и испуганно вытягивают желтые головки из травы.

Как-то раз, когда я был на своей приваде, я не заметил, как из-за леса наползла туча, потом налетел вихрь; сразу вокруг все зашумело, и туча прорвалась и обрушилась холодным косым ливнем. Гуси, растопырив крылья, полетели в траву. Под ними спрятались выводки. Вдруг по козырьку кепки что-то стукнуло, и к моим ногам скатилась белая горошина.

Гуси замерли в траве, тревожно перекликаясь.

Белый гусь сидел, высоко вытянув шею. Град бил его по голове, гусь вздрагивал и прикрывал глаза. Когда особенно крупная градина попадала в темя, он тряс головой и снова выпрямлялся.

Туча свирепствовала с нарастающей силой. Гуси не выдержали и побежали, а град гулко барабанил по их пригнутым спинам. То здесь, то там слышался жалобный призывный писк гусят. А к моим ногам скатывались уже не круглые горошины, а куски наспех обкатанного льда.

Туча умчалась так же внезапно, как и появилась. Под солнечными лучами белый 'запорошенный луг на глазах темнел, оттаивал. В поваленной мокрой траве, будто в сетях, запутались иссеченные гусята. Они погибли почти все.

Луг, согретый солнцем, снова зазеленел. И только на его середине никак не растаивала белая кочка. Я подошел ближе. Это был Белый гусь. Он лежал, раскинув могучие крылья и вытянув по траве шею. Серый немигающий глаз глядел вслед улетающей туче. По клюву из маленькой ноздри сбегала струйка крови.

Все двенадцать пушистых «одуванчиков», целые и невредимые, толкаясь и давя друг друга, высыпали наружу из-под крыла Белого гуся. Весело попискивая, они рассыпались по траве, подбирая уцелевшие градины. Перед ними открывался удивительный мир, полный сверкающих трав и солнца.