Можете написать описание неба в дневное время

Небо в дневное время имеет голубой цвет,потому что земля имеет кислородный слой.могут быть небольшие тучи очень воздушного типа,очень красивые белого цвета.

   Вечереет, садится солнце, и трое охотников делятся своей удачей на любимом деле. Именно по такому делу нарисована картина Василия Григорьевича Петрова «Охотники на привале». Хочется рассмотреть её подробнее, так я и сделаю.   Осень. Вот сидят 3 охотника где-то в поле, на привале. Один старый, седой и опытный, в костюме, высоких сапогах. Кажется, что он рассказывает самый интересный момент охоты своим товарищам: «А вот тут я её, хоп, и пристрелил!». Справа от него сидит самый молодой из охотников в длинной куртке, чёрной шляпе с козырьком и сигарой в руке. Он, видимо, очень удивлён навыками и опытом старого охотника: «Ну, ничего себе! Как это ты так?». Рядом с ними лежит ещё один, третий добровольный охотник с небольшой бородкой в шляпе и халатном одеянии, перевязанном на поясе. Он смеётся, наверное, тоже удивлён, но по-другому: «Ну, молодец ты!».   Сама картина написана Петровым с комическим содержанием, но убитая дичь, лежащая рядом с охотниками и мрачный пейзаж позади них, навевают нечто тревожное, загадочное и даже, немного фантастическое.

Был прекрасный июльский день, один из тех дней, которые случаются только тогда, когда погода установилась надолго. С самого раннего утра небо ясно; утренняя заря не пылает пожаром: она разливается кротким румянцем. Солнце — не огнистое, не раскаленное, как во время знойной засухи, не тускло-багровое, как перед бурей, но светлое и приветно лучезарное — мирно всплывает под узкой и длинной тучкой, свежо просияет и погрузится в лиловый ее туман. Верхний, тонкий край растянутого облачка засверкает змейками; блеск их подобен блеску кованого серебра... Но вот опять хлынули играющие лучи, — и весело и величаво, словно взлетая, поднимается могучее светило. Около полудня обыкновенно появляется множество круглых высоких облаков, золотисто-серых, с нежными белыми краями. Подобно островам, разбросанным по бесконечно разлившейся реке, обтекающей их глубоко прозрачными рукавами ровной синевы, они почти не трогаются с места; далее, к небосклону, они сдвигаются, теснятся, синевы между ними уже не видать; но сами они так же лазурны, как небо: они все насквозь проникнуты светом и теплотой. Цвет небосклона, легкий, бледно-лиловый, не изменяется во весь день и кругом одинаков; нигде не темнеет, не густеет гроза; разве кое-где протянутся сверху вниз голубоватые полосы: то сеется едва заметный дождь. К вечеру эти облака исчезают; последние из них, черноватые и неопределенные, как дым, ложатся розовыми клубами напротив заходящего солнца; на месте, где оно закатилось так же спокойно, как спокойно взошло на небо, алое сиянье стоит недолгое время над потемневшей землей, и, тихо мигая, как бережно несомая свечка, затеплится на нем вечерняя звезда. В такие дни краски все смягчены; светлы, но не ярки; на всем лежит печать какой-то трогательной кротости. В такие дни жар бывает иногда весьма силен, иногда даже «парит» по скатам полей; но ветер разгоняет, раздвигает накопившийся зной, и вихри-круговороты — несомненный признак постоянной погоды — высокими белыми столбами гуляют по дорогам через пашню. В сухом и чистом воздухе пахнет полынью, сжатой рожью, гречихой; даже за час до ночи вы не чувствуете сырости. Подобной погоды желает земледелец для уборки хлеба...

 

 

 Всё кругом быстро чернело и утихало, — одни перепела изредка кричали. Небольшая ночная птица, неслышно и низко мчавшаяся на своих мягких крыльях, почти наткнулась на меня и пугливо нырнула в сторону. Я вышел на опушку кустов и побрел по полю межой. Уже я с трудом различал отдаленные предметы; поле неясно белело вокруг; за ним, с каждым мгновением надвигаясь, громадными клубами вздымался угрюмый мрак. Глухо отдавались мои шаги в застывающем воздухе. Побледневшее небо стало опять синеть — но то уже была синева ночи. Звездочки замелькали,