На что обращают внимание пушкин и лермонтов в стихотворениях пророк

В 1826 году А. С. Пушкин, находясь в ссылке в Михайловском, пишет стихотворение “Пророк”. Чуть позже, отправляясь на аудиенцию к Николаю I, который вызвал А. Пушкина из Михайловского в Петербург, поэт захватывает листок со стихотворением с собой. Почему же Пушкин придал такое важное значение этому стихотворению? После расправы над декабристами Пушкин переживает сильное потрясение и долгое время не пишет стихов. Находясь в ссылке в Михайловском, преследуемый мыслью “о друзьях, братьях, товарищах”, он обдумывает свою новую роль в обществе и свои возможности влияния на ход русской истории через фигуру Николая I. Поэт сознает, что обладает огромной властью над современниками. Образ библейского пророка, поучающего и свой народ, служит для А. Пушкина примером. 
Стихотворение сложилось под непосредственным впечатлением от службы в церкви. Готовность к жертве, выраженная в библейской “Книге Исайи”, служит А. Пушкину примером. В отчаянном письме к Плетневу Пушкин восклицает: “Душа! Я пророк, ей-богу, пророк! ” 
Вживаясь в образ пророка, А. Пушкин почти текстуально следует за теми главами “Книги Исайи”, где Исайя рассказывает нам, как обыкновенный человек превращается в пророка. Библейская лексика, обилие церковнославянизмов создают высокую торжественность стиля и сообщают пушкинскому стихотворению сакральный смысл. Ведь пророк доносит до людей не свои собственные мысли, а то, что он услышал от Бога. 
Подтвердим прямую связь пушкинского и библейского пророка текстуально. 
Библия: 
И послан бысть по мне един от 
Серафимов.. . 
И прикоснулся к устам моим и рече: 
се прекоснуся сие устам 
твоим, и.. . беззакония твоя, и 
грехи твоя очистит. 
В руце своей имаше угль горяшь.. . 
О, окаянный аз, яко... .
И рече: или, и рцы людям 
У Пушкина: 
Глаголом жги сердца людей! сим.. . 
И шестикрылый Серафим на перепутье мне явился.. . 
И он к устам моим приник, 
И вырвал грешный мой язык, 
И празднословный И лукавый.. . 
И уголь, пылающий огнем.. . 
Как труп в пустыне я лежал. 
Конечно, славянский текст стихов Исайи творчески переосмыслен поэтом, и мы не можем говорить о простом заимствовании. Переложение псалмов и других библейских текстов — устойчивая традиция русской поэзии XVIII— XIX веков. В. К. Тредиаковский, М. В. Ломоносов, Г. Р. Державин — поэты русского классицизма — вспоминаются нам в связи с этой традицией. И А. Пушкин, сохраняя завораживающе торжественный стиль, свойственный классицистическим переложениям священных текстов, создает величайший философский манифест. По-моему, не столько перелагающий смысл Библии, сколько утверждающий мысль самого Александра Сергеевича Пушкина о жертвенном служении народу мудреца и поэта-пророка. Пушкинское стихотворение разные исследователи прочитывали по-своему. Некоторые ставили его в один ряд со стихотворениями о роли поэта и поэзии (“Поэт”, “Поэту”, “Поэт и толпа”), кое-кто рад был расценить пушкинского “Пророка” как политический демарш. Глубоко верующие люди видят в образе поэта-пророка посредника между Богом и людьми. редника между Богом и людьми. 
Проблему взаимоотношения пророка со всеми людьми, а не только с “мирской властью” решает и М. Ю. Лермонтов в своем стихотворении “Пророк”, являющемся откликом на пушкинское (написано спустя 15 лет, в 1841 г.) . Лермонтов начинает с того, чем закончил Пушкин: 
С тех пор как Вечный Судия 
Мне дал всеведенье пророка.. . 
Лермонтовский пророк уже не посредник между Богом и людьми. У Лермонтова пророк — гонимый людьми гений. Главная мысль стихотворения в том, что “нет пророка в отечестве своем”. Отверженный, не понятый людьми “прорицатель”, “дух изгнанья” Демон, гордый Мцыри — это герой Лермонтова-романтика. Отказываясь от смысловой соотнесенности с “Книгой Исайи”, где высшим долгом пророка является донесение до людей гласа Божьего, М. Лермонтов рисует своего пророка как романтического героя-изгнанника. (Хотя некоторые, возможно не осознанные самим М. Лермонтовым заимствования из “Плача” пророка Иеремии недавно отмечены исследователями).

Вопросы нравственности, борьбы добра со злом — веч­ны. В любой литературе мы найдем произведения, в кото­рых они тем или иным образом затронуты. Даже спустя десятилетия и столетия мы снова и снова обращаемся к образам Дон Кихота, Гамлета, Фауста и других героев ми­ровой литературы. Проблемы нравственности и духовности, добра и зла волновали и русских писателей. Надо было быть очень сме­лым человеком, чтобы говорить так, как это сделал неиз­вестный автор «Слова о полку Игореве»; как делал это один из первых русских проповедников киево-печерский игумен Феодосий, за что навлек на себя княжеский гнев. В последующие времена передовые русские писатели про­должали осознавать себя независимыми от воли князей и царей. Они понимали свою ответственность перед народом и отечественной историей, ощущали себя более высокими по своему призванию, чем сильные мира сего. Стоит вспом­нить Радищева, Пушкина, Лермонтова, Гоголя, Льва Тол­стого, Достоевского, многие другие имена русских писа­телей нового времени. В нынешнее время, когда мы только-только вступили в XXI век, когда в повседневной жизни буквально на каж­дом шагу приходится сталкиваться с аморальностью и без­духовностью, нам как никогда прежде нужно со всей от­ветственностью обратиться к урокам нравственности. В книгах замечательного писателя Ч. Айтматова герои всегда ищут свое место в жизни. Они изо дня в день восходить к сияющему совершенству духа». Напри­мер, в романе «Плаха» писатель попытался «отразить всю сложность мира, чтобы читатель вместе с ним через духовные пространства и поднялся на более высо­кую ступень». Главный герой произведения — сын священника Авдий Каллистратов. По словам духовных наставников семина­рии, он еретик. Авдий стремится к тому, чтобы нести доб­роту и справедливость в мир, полный жестокости и равно­душия. Он верит, что может оказать влияние на юнцов, собирающих анашу, очистить их души от черствости и безразличия к самим себе и тем, кто находится рядом с ними. Авдий стремится к любви и правде и совсем не догадывается, какая бездна безнравственности, жестокос­ти и ненависти откроется перед ним. Встреча героя с собирателями анаши становится свое­образной проверкой сил и возможностей. Авдий как может старается донести им светлые идеи справедливости. Но этих идей не могут понять ни главарь «анашистов» Гришан, ни его напарники. Они собирают коноплю ради де­нег, а остальное для них не важно. Они считают Авдия сумасшедшим «попом-перепопом», чужим в их кругу. Авдий наивно полагает, что главным оружием в борьбе за человеческие души, за нравственность в отношениях между людьми является слово. Но постепенно выясняет­ся, что «анашисты» и обер-кандаловцы говорят с ним на разных языках. В результате анашисты выбрасывают его из вагона поезда, а обер-кандаловцы распинают на саксау­ле. С наивной верой в возможность очищения мира от зла и безнравственности искренним душевным словом Авдий взо­шел на свою плаху. Что заставляет человека сворачивать с правильного пути? В чем кроются причины перемен, происходящих с ним? К большому сожалению, на подобные вопросы лите­ратура не может дать однозначного ответа. Литератур­ное произведение лишь представляет типичные проявле­ния нравственных болезней времени. Главный же выбор остается за нами -— реальными людьми, живущими в ре­альном времени. Нравственные проблемы являются своего рода вторым оборотом ключа в повестях В. Быкова, который открывает дверь в произведение, при «первом обороте» представляю­щее собой незначительный военный эпизод. Больше всего писателя интересуют обстоятельства, в которых человек должен руководствоваться не прямым приказом, а исклю­чительно своими нравственными принципами. Ивановский («Дожить до рассвета»), Мороз («Обелиск»), Сотников («Сотников»), Степанида и Петрок («Знак беды») — вот далеко не полный перечень героев В. Быкова, которые оказываются в ситуации нравственного выбора и с честью выходят из нее. Погибает Алесь Мороз. Но перед смертью он «сделал больше, чем если бы убил сто немцев». Гибель Сотникова оказывается почетнее жизни, купленной Рыба­ком. Погибают Степанида и Петрок, до последней минуты своей жизни отстаивая свои личные нравственные прин­ципы. «Истинный показатель цивилизации — не уровень бо­гатства и образования, не величина городов, не обилие урожаев, а облик человека», — говорил Р. Эмерсон. Когда мы совершенствуем себя, мы тем самым совершенствуем и окружающий нас мир. И мне кажется, что только путем нравственного развития человеческое общество сможет достигнуть вершин совершенства.

Вопросы нравственности, борьбы добра со злом — веч­ны. В любой литературе мы найдем произведения, в кото­рых они тем или иным образом затронуты. Даже спустя десятилетия и столетия мы снова и снова обращаемся к образам Дон Кихота, Гамлета, Фауста и других героев ми­ровой литературы. Проблемы нравственности и духовности, добра и зла волновали и русских писателей. Надо было быть очень сме­лым человеком, чтобы говорить так, как это сделал неиз­вестный автор «Слова о полку Игореве»; как делал это один из первых русских проповедников киево-печерский игумен Феодосий, за что навлек на себя княжеский гнев. В последующие времена передовые русские писатели про­должали осознавать себя независимыми от воли князей и царей. Они понимали свою ответственность перед народом и отечественной историей, ощущали себя более высокими по своему призванию, чем сильные мира сего. Стоит вспом­нить Радищева, Пушкина, Лермонтова, Гоголя, Льва Тол­стого, Достоевского, многие другие имена русских писа­телей нового времени. В нынешнее время, когда мы только-только вступили в XXI век, когда в повседневной жизни буквально на каж­дом шагу приходится сталкиваться с аморальностью и без­духовностью, нам как никогда прежде нужно со всей от­ветственностью обратиться к урокам нравственности. В книгах замечательного писателя Ч. Айтматова герои всегда ищут свое место в жизни. Они изо дня в день восходить к сияющему совершенству духа». Напри­мер, в романе «Плаха» писатель попытался «отразить всю сложность мира, чтобы читатель вместе с ним через духовные пространства и поднялся на более высо­кую ступень». Главный герой произведения — сын священника Авдий Каллистратов. По словам духовных наставников семина­рии, он еретик. Авдий стремится к тому, чтобы нести доб­роту и справедливость в мир, полный жестокости и равно­душия. Он верит, что может оказать влияние на юнцов, собирающих анашу, очистить их души от черствости и безразличия к самим себе и тем, кто находится рядом с ними. Авдий стремится к любви и правде и совсем не догадывается, какая бездна безнравственности, жестокос­ти и ненависти откроется перед ним. Встреча героя с собирателями анаши становится свое­образной проверкой сил и возможностей. Авдий как может старается донести им светлые идеи справедливости. Но этих идей не могут понять ни главарь «анашистов» Гришан, ни его напарники. Они собирают коноплю ради де­нег, а остальное для них не важно. Они считают Авдия сумасшедшим «попом-перепопом», чужим в их кругу. Авдий наивно полагает, что главным оружием в борьбе за человеческие души, за нравственность в отношениях между людьми является слово. Но постепенно выясняет­ся, что «анашисты» и обер-кандаловцы говорят с ним на разных языках. В результате анашисты выбрасывают его из вагона поезда, а обер-кандаловцы распинают на саксау­ле. С наивной верой в возможность очищения мира от зла и безнравственности искренним душевным словом Авдий взо­шел на свою плаху. Что заставляет человека сворачивать с правильного пути? В чем кроются причины перемен, происходящих с ним? К большому сожалению, на подобные вопросы лите­ратура не может дать однозначного ответа. Литератур­ное произведение лишь представляет типичные проявле­ния нравственных болезней времени. Главный же выбор остается за нами -— реальными людьми, живущими в ре­альном времени. Нравственные проблемы являются своего рода вторым оборотом ключа в повестях В. Быкова, который открывает дверь в произведение, при «первом обороте» представляю­щее собой незначительный военный эпизод. Больше всего писателя интересуют обстоятельства, в которых человек должен руководствоваться не прямым приказом, а исклю­чительно своими нравственными принципами. Ивановский («Дожить до рассвета»), Мороз («Обелиск»), Сотников («Сотников»), Степанида и Петрок («Знак беды») — вот далеко не полный перечень героев В. Быкова, которые оказываются в ситуации нравственного выбора и с честью выходят из нее. Погибает Алесь Мороз. Но перед смертью он «сделал больше, чем если бы убил сто немцев». Гибель Сотникова оказывается почетнее жизни, купленной Рыба­ком. Погибают Степанида и Петрок, до последней минуты своей жизни отстаивая свои личные нравственные прин­ципы. «Истинный показатель цивилизации — не уровень бо­гатства и образования, не величина городов, не обилие урожаев, а облик человека», — говорил Р. Эмерсон. Когда мы совершенствуем себя, мы тем самым совершенствуем и окружающий нас мир. И мне кажется, что только путем нравственного развития человеческое общество сможет достигнуть вершин совершенства.