Капитанская дочка, .по чей вине гринев привлечен к суду и почему оправдан?

Объяснение:

Петр Гринев был отдан под суд . На него донес бывший "друг" Швабрин, с которым они вместе служили в Белогорской крепости. Швабрин сказал, что Гринев общался со смутьяном Емельяном Пугачевым, перешел на его сторону добровольно,  нарушив  присягу. Суд вынес справедливое решение  не без участия Маши Мироновой, которая обратилась к самой императрице Екатерине Второй, даже не подозревая об этом. Было доказано, что Петр Андреевич Гринев   служил государыне и слово офицера держал. Потому и был полностью оправдан. Дожил до глубокой старости.

Зима – прекрасное время года. А особенно хорошо зимой в лесу. 
Нам кажется, что в зимнем лесу царит покой и беззвучие, но это только на первый взгляд. Когда появляется солнце, весь лес преображается и блестит. Многие лесные жители легли в спячку, а те, кто остался, прикладывают большие усилия, чтобы прокормить себя. Вот заяц-трусишка, сдирает кору с березы, а вот и синичка перелетает с дерева на дерево. Вдруг с огромной ветки ели упал снег, это белка скачет с орешком в зубах. Даже волк и лиса не сидят на месте, они рыщут по лесу в поисках добычи. Снегири, как ягоды рябины. Присели на ветке. Вдалеке важно бродит лось с огромными рогами. 
А сам лес принаряжен пушистым, белоснежным снегом, искрящимся в лучах солнца. 
Как хорошо зимой в лесу! 

Деревня Маниловка немногих могла заманить своим местоположением. Дом господский стоял одиночкой на юру, то есть на возвышении, открытом всем ветрам, каким только вздумается подуть; покатость горы, на которой он стоял, была одета подстриженным дерном. На ней были разбросаны по-английски две-три клумбы с кустами сиреней и желтых акаций; пять-шесть берез небольшими купами кое-где возносили свои мелколистные жиденькие вершины. Под двумя из них видна была беседка с плоским зеленым куполом, деревянными голубыми колоннами и надписью: «Храм уединенного размышления»; пониже пруд, покрытый зеленью, что, впрочем, не в диковинку в аглицких садах русских помещиков. У подошвы этого возвышения, и частью по самому скату, темнели вдоль и поперек серенькие бревенчатые избы, которые герой наш, неизвестно по каким причинам, в ту же минуту принялся считать и насчитал более двухсот; нигде между ними растущего деревца или какой-нибудь зелени; везде глядело только одно бревно. Вид оживляли две бабы, которые, картинно подобравши платья и подтыкавшись со всех сторон, брели по колени в пруде, влача за два деревянные кляча изорванный бредень, где видны были два запутавшиеся рака и блестела попавшаяся плотва; бабы, казалось, были между собою в ссоре и за что-то перебранивались. Поодаль в стороне темнел каким-то скучно-синеватым цветом сосновый лес. Даже самая погода весьма кстати прислужилась: день был не то ясный, не то мрачный, а какого-то светло-серого цвета, какой бывает только на старых мундирах гарнизонных солдат, этого, впрочем, мирного войска, но отчасти нетрезвого по воскресным дням. Для пополнения картины не было недостатка в петухе, предвозвестнике переменчивой погоды, который, несмотря на то что голова продолблена была до самого мозгу носами других петухов по известным делам волокитства, горланил очень громко и даже похлопывал крыльями, обдерганными, как старые рогожки. Подъезжая ко двору, Чичиков заметил на крыльце самого хозяина, который стоял в зеленом шалоновом сюртуке, приставив руку ко лбу в виде зонтика над глазами, чтобы рассмотреть получше подъезжавший экипаж. По мере того как бричка близилась к крыльцу, глаза его делались веселее и улыбка раздвигалась более и более.