Как ты думаешь, почему повесть завершается картиной сельского покоя и раздолья? обоснуй свою точку зрения. предположи, о чем задумался иван иванович в финале повести? "человек в футляре"

Название рассказа – «Человек в футляре» - довольно странное и нелепое, но оно очень точно отражает человеческую сущность героя. Учитель греческого языка Беликов смешон своим страхом перед жизнью, своим искренним стремлением спрятать в футляры и свои вещи, и самого себя. Он носит тёмные очки, фуфайку, уши закладывает ватой и, когда садиться на извозчика, то приказывает поднимать верх. И древние языки, которые преподаёт Беликов, являются для него, в сущности, теми же калошами и зонтиком, куда можно спрятаться от действительной жизни. Мысль свою он также старается облачить в чехол: для него ясны только циркуляры и газетные статьи, в которых что-нибудь запрещается. Почему? Да потому, что в запрещении всё чётко, определённо и понятно. Всё в футляре, ничего нельзя – вот это идеальная жизнь!  

 

«Человек в футляре» - рассказ сатирический. В качестве основного приёма автор использует в нём художественную деталь, футляр, которая раскрывает не только внутренний мир героя, но и целое общественное явление – «футлярную жизнь» . Приверженность человека к разным чехольчикам. , зонтикам, галошам приобретает символический характер, а фраза : «Как бы чего не вышло» , - становится крылатым выражением.

Объяснение:

Реальные черты характера раскрываются и в образе Солохи, расчетливой и хитрой женщины, ловко управляющейся со своими многочисленными обожателями. Солоха «так умела причаровать к себе самых степенных Козаков (которым, не мешает между прочим заметить, мало было нужды до красоты), что к пен хаживал и голова, и дьяк Осип Никифорович (конечно, если дьячихи не было дома), и Чуб, и Казак Касьян. И, к чести се сказать, она умела искусно обходиться с ними. Ни одному из них и в ум не приходило, что у него есть соперник… Может быть, эти самые хитрости и сметливость ее были виною, что кое-где начали поговаривать старухи, особливо когда выпивали где-нибудь на веселой сходке лишнее, что Солоха точно ведьма». 

Замечательным юмором овеян образ старого ловеласа казака Чуба, человека недалекого, туго соображающего и в то же время упрямого, самоуверенного. Очень выразителен и образ дьяка, занятого поисками земных утех, выступающего в качестве одного ИЗ «солидных» конкурентов в шеренге обожателей Солохи. 

Характерная особенность «Ночи перед Рождеством» состоит в том, что наряду с образами, взятыми из народной среды, здесь показаны столичные верхи, рядом с фантастикой нарисованы реальные исторические фигуры. Включение в повесть картин, изображающих Петербург, несомненно, содержит в себе определенное сопоставление их со сценами и образами народной жизни. Вакулу более всего поразило в Петербурге обилие «панства». «Господ, в крытых сукном шубах, он увидел так много, что не знал, кому шапку снимать. «Боже ты мои, сколько тут панства!- подумал кузнец.- Я думаю, каждый, кто ни пройдет по улице в шубе, то и заседатель, то и заседатель! а те, что катаются в таких чудных бричках со стеклами, те, когда не городничие, то верно комиссары, а может еще и больше». В первоначальной редакции «Ночи перед Рождеством» впечатление Вакулы от Петербурга было выражено несколько острее: «и в друг увидел в крытых сукном тубах, что не знал, кому шапку снимать. «Боже ты мой! Сколько (чиновничества) панства тут»,- подумал кузнец». 
Иронический тон Гоголь сохраняет и при описании придворной знати, подчеркивая то соединение надменности и раболепия, высокомерия и трусливого заискивания, которое характерно для знатных особ. «Минуту спустя, вошел в сопровождении немой спиты количественного росту довольно плотный человек в гетманском мундире, в желтых сапожках. Волосы на нем были растрепаны, один глаз немного крив, па лице изображалась какая-то надменная величавость, во всех движениях видна была привычка повелевать. Все генералы, которые расхаживали довольно спесиво в золотых мундирах, засуетились и с низкими поклонами, казалось, ловили его слово и даже малейшее движение, чтобы сейчас лететь выполнять его». 

Потемкин нарисован в «Ночи перед Рождеством» властным и хитрым сановником, лукавым царедворцем. Заранее дав «наставления» запорожцам о том, как и что им говорить на приеме у царицы, он зорко следит за исполнением своего «режиссерского» плана. В повести содержится ясное указание на то, что приезд запорожцев в столицу связан с уничтожением Запорожской Сечи, прежних казацких вольностей. Это придает образу Потемкина, так же как и образу Екатерины II, отнюдь не «благостный» облик. Вместе с тем очевидно, что писатель не стремился нарисовать портрет Екатерины II в обличительном духе. 

Сопоставление картин народной жизни и картин сановного Петербурга в «Ночи перед Рождеством» широко не развернуто, и тем не менее оно весьма существенно как выражение общей направленности «Вечеров». Тут мы видим развитие тех идей, которые высказаны от имени Рудого Панька в его «предисловии» к «Вечерам», когда «издатель» повестей сравнивал народный быт с бытом и жизнью знати. 

В «Ночи перед Рождеством», так же как и в других повестях, Гоголь широко использовал народные легенды и сказания. В сравнении с «Майской ночью» и «Сорочинской ярмаркой» фантастика в «Ночи перед Рождеством» представлена более широко. И в то же время здесь с большей выразительностью и силой осуществлено ее «снижение», развернуто своеобразное ее «обытовление». Переключенная в «бытовой» план, показанная в юмористическом освещении, фантастика теряет свои очертания необычного, страшного и непонятного, становясь чем-то смешным и забавным. Фантастические фигуры и образы предстают в «Ночи перед Рождеством» и качестве носителей мелочных житейских страстей и стремлений. «Одна только ночь оставалась ему (черту) шататься на белом свете; но и в эту ночь оп выискивал чем-нибудь выместить на кузнеце свою злобу. И для этого решился украсть месяц… Таким-то образом, как только черт спрятал в карман свой месяц, вдруг по всему миру сделалось так темно, что не всякий бы нашел дорогу к шинку, не только к дьяку. Ведьма, увидевши себя вдруг в темноте, вскрикнула. Тут черт, подъехавши мелким бесом, подхватил ее пол, руку и пустился нашептывать па ухо то самое, что обыкновенно нашептывают всему женскому роду».

Характерной чертой Чичикова является невероятная многогранность его натуры. Гоголь подчеркивает, что таких людей, как Чичиков, разгадать нелегко.
Образ Павла Ива­новича Чичикова раскрывается преимущественно через общение с другими героями.
Однако Н. В. Гоголь прибегает и к приемам ха­рактеристики через предмет и к внутреннему моно­логу как средству характеризации персонажа.
Мож­но упомянуть, например, знаменитую шкатулку Чи­чикова, подробное описание которой дается и в пер­вой главе, и в эпизоде посещения Павлом Иванови­чем имения Коробочки, и во втором томе, когда, на­ходясь под следствием, Чичиков, постоянно вспоми­нает об этой шкатулке.
В ней для Павла Ивановича сосредоточилось все, чего он смог добиться в жиз­ни, плоды "трудов".

Условия, в которых формировался Павел Иванович, заставили его скрывать свои эмоции и желания, заставили сначала думать, затем действовать, сделали его расчётливым и предприимчивым. В Чичикове нет эмоциональности, нет бесшабашности, нет глупости, нет “жизни через край”. Герой новой эпохи, эпохи эгоизма и расчёта, лишён сильных эмоций. Эти мысли возникают и в момент чтения главы о Ноздрёве. Глава представляет Ноздрева, но многое раскрывает и в натуре главного героя -Чичикова.