Некрасов. Кому на руси жить хорошо..)1.Прочитайте отрывок из главы «Последний» второй части поэмы об Игнате, дворовом человеке князей Утятиных: «Не может барских милостей забыть Игнат!» — пишет автор. Чем оборачиваются «барские милости» для дворового? Как эти милости воспринимает дворовый? В чем он видит свое предназначение? 2. Какими художественными средствами пользуется поэт для создания образов холопов? Что осуждает автор в таких людях, как Игнат? 3. Вспомните историю Глеба-старосты, его самый страшный грех. Чем объясняются поступки Глеба? Можно ли его оправдать? 4. Проанализируйте рассказ «Про холопа примерного Якова верного». В чем причина добровольного холопства Якова? Как показано его нравственное падение? Чему учит его образ?​

блок говорит нам о великой битве сил света и тьмы, мглы; этой битвы становится россия и сердце поэта.  вспомним, какие определения мглы автор даёт в первом стихотворении. мгла вновь “взошла и расточилась”. но надрыва и тревоги в душе уже нет. есть готовность быть “светлым навсегда”, биться до конца.  доспех тяжёл, как перед боем,  теперь твой час настал. молись!   “как перед боем” — эта фраза означает, что речь идёт не о конкретной куликовской битве. мы приходим к выводу, что куликово поле становится символом трагической и великой судьбы россии. вновь и вновь русь, россия оказывается на распутье, перед выбором. путь заволакивает мгла — “ночная и зарубежная“, “дикие страсти” борются со светлыми силами. поэт предчувствует великую битву. каким будет её итог?   тематическим продолжением цикла «на поле куликовом» станет написанное спустя десять лет стихотворение блока «скифы», в котором “стрела татарской древней воли” откроет нам лицо азиата “с раскосыми и жадными глазами”. началась та битва, которую предчувствовал блок. каким явится лицо человека после этой битвы, увидеть поэту было не суждено.

Для Пришвина – художника гармонического склада – это было угрозой творческой гибели: исчезал предмет художественного исследования. У него отняли возможность печататься: “Я писатель побежденного бессловесного народа без права даже писать”. На этом печальном фоне Пришвин обретает смысл жизни в любви к бытию, что и стало основой его личной философии: “Радоваться жизни, вынося все мучения”. Единственное богатство творческой личности – ощущение внутренней свободы: “Я не нуждаюсь в богатстве, славе, власти, я готов принять крайнюю форму нищенства, лишь бы оставаться свободным, а свободу я понимаю как возможность быть в себе”. Из этого убеждения складывается и образ поведения сродни христианскому аскетизму: “Жить в себе и радоваться жизни, вынося все лишения, мало кто хочет, для этого нужно скинуть с себя все лишнее, мало кто хочет для этого перестрадать и, наконец, освободиться”.