"Повесть о настоящем человеке" 1. - В чём, на ваш взгляд, проявляется мужество Алексея? 2. Почему произведение названо не «Повестью о лётчике» или «Повестью о Мересьеве», а «Повестью о настоящем человеке надо

«Устами младенца глаголет истина» – эту пословицу слышали мы все… да, это именно пословица, принявшая такой вид уже в разговорной речи, источник же её – в Евангелии от Матфея, и там изречение выглядит следующим образом: «Видев же первосвященники и книжники чудеса, которые Он сотворил, и детей, восклицающих в храме и говорящих: осанна Сыну Давидову! - вознегодовали и сказали Ему: слышишь ли, что они говорят? Иисус же говорит им: да! разве вы никогда не читали: из уст младенцев и грудных детей Ты устроил хвалу?». Есть и другой подобный момент в Евангелии, где детская душа представляется как образец чистоты: «блаженны те, кто приходит ко Мне с детской верой».С Богом, разумеется, не спорят – и христианская цивилизация приняла такую идеализацию детства (вспомните, как в «Грозе» А.Островского Катерина сравнивает «деток» с ангелами… примечательно, что детей у этой героини нет): ребёнок – существо, не знакомое ещё с пороками, которыми одержимы взрослые… те, кому такое представление кажется «красивым», пусть вспомнят детский Крестовый поход, к которому оно в конечном итоге привело.Примечательно, что в ту же эпоху Средневековья существовало и другое – прямо противоположное отношение к детям, идущее от трудов Аврелия Августина: ребёнок – существо несовершенное, от рождения до крещения отмеченное первородным грехом, а в дальнейшем постоянно досаждающее родителям, мешая вести благочестивую жизнь (удивительно, что на эти богословские труды не ссылаются «чайлдфри»). Такая точка зрения родилась во времена, когда христиане ждали Второго пришествия прямо-таки «со дня на день» – и в деторождении попросту не видели смысла (более того – в преддверии конца света оно могло отвлечь от более важных дел), так что со временем – когда всё более становится ясным, что Второго пришествия ждать придётся долго и нет смысла отказываться от обычной человеческой жизни – она всё больше «сдаёт позиции», уступая место идеализации ребёнка.

Орнитолог, конечно, видит и слышит везде прежде всего птиц. Я вот, например, могу идти с вами и разговаривать, хоть в лесу, хоть в городе, — вы ничего не заметите, а я про себя невольно отмечаю: вот синица пискнула, мелькнули в чаще голубые перья на крыле сойки или крикнул, пролетая над крышами, грач
Я обращал внимание внучки на птиц, на их крик, песни, полет. Она у меня уже хорошо различала по голосам десятка два певчих птиц. Но, конечно, с ее крошечным опытом не могла еще знать всех встречавшихся нам птиц, как знал их я.
да она говорила правду про птицу
последний не знаю