написать небольшое сочинение на тему: "Женщина и война" или "Подвиг человека на войне". Заранее за все идеи. ​

ох ты гой еси, царь иван васильевич!

про тебя нашу песню сложили мы,

про твово любимого опричника

да про смелого купца, про калашникова;

мы сложили ее на старинный лад,

мы певали ее под гуслярный звон

и причитывали да присказывали.

православный народ ею тешился,

а боярин матвей ромодановский

нам чарку поднес меду пенного,

а боярыня его белолицая

поднесла нам на блюде серебряном

полотенце новое, шелком шитое.

угощали нас три дни, три ночи

и всё слушали — не наслушались.

i

не сияет на небе солнце красное,

не любуются им тучки синие:

то за трапезой сидит во златом венце,

сидит грозный царь иван васильевич.

позади его стоят стольники,

его всё бояре да князья,

по бокам его всё опричники;

и пирует царь во славу божию,

в удовольствие свое и веселие.

улыбаясь, царь повелел тогда

вина сладкого заморского

нацедить в свой ковш

и поднесть его опричникам.

— и все пили, царя славили.

лишь один из них, из опричников,

удалой боец, буйный молодец,

в золотом ковше не мочил усов;

опустил он в землю очи темные,

опустил головушку на широку грудь —

а в груди его была дума крепкая.

вот нахмурил царь брови черные

и навел на него очи зоркие,

словно ястреб взглянул с высоты небес

на младого голубя сизокрылого, —

да не поднял глаз молодой боец.

вот об землю царь стукнул палкою,

и дубовый пол на полчетверти

он железным пробил оконечником —

да не вздрогнул и тут молодой боец.

вот промолвил царь слово грозное —

и очнулся тогда добрый молодец.

«гей ты, верный наш слуга, кирибеевич,

аль ты думу затаил нечестивую?

али славе нашей завидуешь?

али служба тебе честная прискучила?

когда всходит месяц — звезды радуются,

что светлей им гулять по поднебесью;

а которая в тучку прячется,

та стремглав на землю

неприлично же тебе, кирибеевич,

царской радостью гнушатися;

а из роду ты ведь скуратовых,

и семьею ты вскормлен »

отвечает так кирибеевич,

царю грозному в пояс кланяясь:

«государь ты наш, иван васильевич!

не кори ты раба недостойного:

сердца жаркого не залить вином,

думу черную — не запотчевать!

а прогневал я тебя — воля царская:

прикажи казнить, рубить голову,

тяготит она плечи богатырские,

и сама к сырой земле она клонится».

и сказал ему царь иван васильевич:

«да об чем тебе, молодцу, кручиниться?

не истерся ли твой парчевой кафтан?

не измялась ли шапка соболиная?

не казна ли у тебя поистратилась?

иль зазубрилась сабля закаленная?

или конь захромал, худо кованный?

или с ног тебя сбил на кулачном бою,

на москве-реке, сын купеческий? »

отвечает так кирибеевич,

покачав головою кудрявою:

«не родилась та рука заколдованная

ни в боярском роду, ни в купеческом;

аргамак мой степной ходит весело;

как стекло горит сабля вострая;

а на праздничный день твоей милостью

мы не хуже другого нарядимся.

как я сяду поеду на лихом коне

за москву-реку покататися,

кушачком подтянуся шелковым,

заломлю набочок шапку бархатную,

черным соболем , —

у ворот стоят у тесовыих

красны девушки да молодушки

и любуются, глядя, перешептываясь;

лишь одна не глядит, не любуется,

полосатой фатой

на святой руси, нашей матушке,

не найти, не сыскать такой красавицы:

ходит плавно — будто лебедушка;

смотрит сладко — как голубушка;

молвит слово — соловей поет;

горят щеки ее румяные,

как заря на небе божием;

косы русые, золотистые,

в ленты яркие заплетенные,

по плечам бегут, извиваются,

с грудью белою цалуются.

во семье родилась она купеческой,

прозывается аленой дмитревной.

как увижу ее, я и сам не свой:

опускаются руки сильные,

помрачаются очи бойкие;

скучно, грустно мне, православный царь,

одному по свету маяться

опостыли мне кони легкие,

опостыли наряды парчовые,

и не надо мне золотой казны:

с кем казною своей поделюсь теперь?

перед кем покажу удальство свое?

перед кем я нарядом похвастаюсь?

отпусти меня в степи приволжские,

на житье на вольное, на казацкое.

уж сложу я там буйную головушку

и сложу на копье бусурманское;

и разделят по себе злы татаровья

коня доброго, саблю острую

и седельце браное черкасское.

мои очи слезные коршун выклюет,

мои кости сирые дождик вымоет,

и без похорон горемычный прах

на четыре стороны »

и сказал, смеясь, иван васильевич:

«ну, мой верный слуга! я твоей беде,

твоему горю пособить постараюся.

вот возьми перстенек ты мой яхонтовый

да возьми ожерелье жемчужное.

прежде свахе смышленой покланяйся

и пошли дары драгоценные

ты своей алене дмитревне:

как полюбишься — празднуй свадебку,

не полюбишься — не прогневайся».

ох ты гой еси, царь иван васильевич!

обманул тебя твой лукавый раб,

не сказал тебе правды истинной,

не поведал тебе, что красавица

в церкви божией перевенчана,

перевенчана с молодым купцом

по закону нашему христианскому.

***

ай, , пойте — только гусли стройте!

ай, , пейте — дело разумейте!

уж потешьте вы доброго боярина

и боярыню его белолицую!

в семье кашириных ваня цыганок - подкидыш. он сразу полюбил алешу.

когда алёшу пороли, он жалел его, подставляя свою руку под розги. цыганок развлекал и смешил детей, играя с тараканами и мышами. показывал фокусы с картами и деньгами, жульничая при этом. хотя ему было девятнадцать лет, он обижался как ребёнок, если кто-нибудь обыгрывал. во время веселья празднично одетый цыганок самозабвенно плясал. мечтал о хорошем голосе, чтобы попеть лет десять, а потом хоть в монахи.

был у вани один недостаток - любил воровать на базаре провизию. он знал, что это нехорошо и опасно, но делал это от скуки и азарта, без корысти. сдача, которая оставалась после покупок, выманивалась алёшиными дядьками.

в цеху цыганок был хорошим работником. братья: яков и михаил специально хаяли его, чтобы потом заполучить к себе . а когда поняли, что не получат его, решили его угробить.

могилу жены якова нужно было отнести крест. не на телегу, а на плечо цыганка положили конец креста. сами стали под крылья. и когда ваня споткнулся и упал, яков с михаилом отскочили в стороны, сбросив крест на цыганка.умер он дома, похоронили его незаметно, непамятно. так семья кашириных извела ещё одного хорошего и жизнелюбивого человека.