Объяснение:
Природа,это самое ценное в жизни человека.Ведь она нам дает практически все,что нам необходимо,воду,кислород,растения.Мы должны уважать ее,и ресурсы,которые она нам дает,ведь существуют невозобновляемые ресурсы.
Воспевали родную природу:Есенин,Толстой,Пушкин,Тютчев и т.д
В наши дни,из-за глобальной проблемы,очистился воздух,реки приобрели здоровы цвет воды,никто не загрязняет улицы мусором.
Я думаю что флора и фауна-сейчас находятся в крайне хорошем состоянии.
В Красную книгу занесены:
Из животных:Гепард,Сайгак,Снежный барс,Фламинго,Архар и т.д
Из растений:Багульник болотный,Подснежник широколистный,Лилия саранка ,Меч-трава и т.д
Примеры вандализма на мое усмотрение:
Срывание цветов,ломание деревьев,издевательство нам животными,или птицами.
Государство для охраны окружающей среды может построить по больше заповедников,и нанять охрану,на охраняемые участки.
Для охраны природы,человек может не раскидывать мусор,быть добр к растениям,посадить деревья,и в конце концов ухаживать за ней,и ценить ее дары,которые она нам приподносит.
Поделитесь своими знаниями, ответьте на вопрос:
30 (5шт) план к рассказу кентервильское
Первая симфония создавалась Чайковским весной и летом 1866 года. В музыке этого сочинения отразились впечатления композитора от русской природы, которую он очень любил; воспоминания детских лет о зимней дороге из далекого уральского городка Воткинска в Петербург, куда родители везли его учиться; картины веселых масленичных гуляний.
Сочинение симфонии шло с трудом. Окончив весной Петербургскую консерваторию, Чайковский был тут же приглашен Николаем Рубинштейном, основателем Московской консерватории, в число ее профессоров. Занятий с учениками было много, они отнимали почти все дневное время, так что для сочинения оставалась лишь ночь. Композитор не любил работать по ночам, да и хрупкое здоровье ему этого не позволяло. Острое переутомление вскоре привело к нервному расстройству. Однако в сентябре Чайковский все же закончил симфонию и отдал ее на суд своих бывших учителей — профессоров Петербургской консерватории А. Рубинштейна и Н. Зарембы. Они сурово раскритиковали первый симфонический опус своего выпускника и отказались включить его в программы концертов Русского музыкального общества, на что Чайковский рассчитывал.
Вернувшись из Петербурга, композитор принялся за переработку симфонии. Вторая редакция была завершена в ноябре, но тоже одобрения не получила. Премьера откладывалась на неопределенное время. Чайковский сумел только организовать исполнение двух средних частей в Москве и Петербурге, но оно почти незамеченным. Лишь один оставшийся неизвестным критик (он подписался инициалами А. Д., которые исследователям расшифровать не удалось — по-видимому это был не музыкант, а любитель) написал: «Мы не знаем, чему приписать эту холодность (с которой были приняты исполненные отрывки. — Л. М.), потому что симфония имеет несомненные достоинства. Она в высшей степени мелодична и превосходно инструментована: особенно нам понравилось адажио: оно все составлено из одной темы, чисто русского характера, в которой так и слышится мотив русской песни, захватывающей душу. Несмотря на это, тема совершенно оригинальна». Отзыв удивительно чуткий, несмотря на допущенную неточность — в адажио две, хотя и близко родственные по характеру темы — остался единственным. Профессионалов показанная музыка не привлекла.
Премьера симфонии в полном виде состоялась только 3 (15) февраля 1868 года в Москве, в восьмом симфоническом собрании РМО под управлением Н. Г. Рубинштейна. Но это исполнение оказалось единственным. На него критика также не сочла нужным отреагировать. Симфония больше не исполнялась, казалось, о ней было забыто.
Через несколько лет, после поездки в Италию в 1874 году, композитор еще раз пересмотрел симфонию: сократил некоторые длинноты, изменил оркестровку. В этой окончательной редакции симфония была издана и исполнена еще через девять лет — в 1883 году в Москве под управлением М. Эрмансдерфера, немецкого дирижера, работавшего в 80-х годах в Москве. Только тогда ее наконец оценили. «Вот это настоящая русская симфония, — писал рецензент. — В каждом такте ее чувствуется, что ее мог написать только русский человек. В выработанную на чужбине форму композитор влагает чисто русское содержание». Но еще три года, когда первый симфонический опыт давно уже композитора прозвучал и в Петербурге. С тех пор она прочно закрепилась в концертном репертуаре