Что бы я бы делал если попал на сочинение , !

если бы я попал на остров я бы сначала нашёл бы поесть.потом я поискал палки чтобы развести костёр.я бы поискал людей,вдруг кто-то тоже оказался на острове.я бы построи плот.главное не пониковать!

Вот тут ты всё найдёшь: в начале произведения мы знакомимся с семьёй васютки. его отец и дед — рыбаки. поэтому с детства мальчик привык к рыбацкой жизни. вместе с семьёй и рыбаками из бригады отца васютка «ждал осеннюю путину» на берегу енисея. там у него не было даже товарищей. но несмотря на «скучное житьё», васют- ка смог найти себе развлечения. например, он забо­тился о рыбаках: заметив, что они любят пощёлкать вечером орехи, мальчик с радостью собирал их в лесу. астафьев подчёркивает, что васютке «нравилось бро­дить», он любил лес. на протяжении всего рассказа автор изображает быт рыбаков и особенности их работы. нельзя не заметить, что и васютка, будучи ребёнком, уже многое знает о рыбной ловле, о лесе. он даже умеет обращаться с оружием. важное место в этом произведении занимают тра­диции, привычки рыбаков и охотников. так, мать не отпускает мальчика в лес без краюшки хлеба и спи­чек. и васютка с уважением относится к этим «таёж­ным законам». увлёкшись охотой на глухаря, васютка заблудился в тайге. он не сразу это заметил, а когда понял, что потерялся, то испугался. но знание законов тай­ги, смекалка и мужество ему выжить и най­ти дорогу домой. оказавшись в такой опасной ситуации, мальчик не пал духом, он взял себя в руки: «ничего, сейчас по­соображаю и найду дорогу». в этом ему и рас­сказы рыбаков, и слова дедушки, которые он то и дело вспоминал: «тайга, наша кормилица, хлипких не любит». конечно, ему было страшно, холодно, оди­ноко. он кричал и плакал «с тоской и отчаянием». но, васютка не сдавался: он добывал себе еду, разводил костёр, устраивал ночлег на ночь, причём делал он всё это мастерски. поражает и то, как он прислуши­вался к природе, ориентировался по ней и предуга­дывал погоду: «вызвездило —- к холоду! » даже в та­кой ситуации он подшучивает над собой, называет себя «дурило», ругается на дождь, на глухаря: «про­валиться мне, если я ещё свяжусь с вашим братом! » у васютки кончаются силы, патроны, спички, но он верит в удачу. именно мужественность и решитель­ность васютке выжить. и он не только вы­жил, но и рыбакам найти озеро, в котором много рыбы. за это он получил достойную награду, ведь озеро это теперь носит его имя.

—  том!

нет ответа.

—  том!

нет ответа.

—  куда же он запропастился, этот том!

нет ответа.

старушка спустила очки на кончик носа и оглядела комнату поверх очков; потом вздернула очки на лоб и глянула из-под них: она редко смотрела сквозь очки, если ей приходилось искать такую мелочь, как мальчишка, потому что это были ее парадные очки, гордость ее сердца: она носила их только “для важности”; на самом же деле они были ей совсем не нужны; с таким же успехом она могла бы глядеть сквозь печные заслонки. в первую минуту она как будто растерялась и сказала не сердито, но все же довольно громко, чтобы мебель могла ее слышать:

—  ну, попадись только! я тебя…

не досказав своей мысли, старуха нагнулась и стала тыкать щеткой под кровать, всякий раз останавливаясь, так как у нее не хватало дыхания. из-под кровати она не извлекла ничего, кроме кошки.

—  в жизни своей не видела такого мальчишки!

она подошла к открытой двери и, став на пороге, зорко вглядывалась в свой огород — заросшие сорняком помидоры. тома не было и там. тогда она возвысила голос, чтоб было слышно дальше, и крикнула:

—  то-о-ом!

позади послышался легкий шорох. она оглянулась и в ту же секунду схватила за край куртки мальчишку, который собирался улизнуть.

—  ну конечно! и как это я могла забыть про чулан! что ты там делал?

—  ничего.

—  ничего! погляди на свои руки. и погляди на свой рот. чем это ты выпачкал губы?

—  не знаю, тетя!

—  а я знаю. это — варенье, вот что это такое. сорок раз я говорила тебе: не смей трогать варенье, не то я с тебя шкуру спущу! дай-ка сюда этот прут.

розга взметнулась в воздухе — опасность была неминуемая.

—  ай! тетя! что это у вас за спиной!

старуха испуганно повернулась на каблуках и поспешила подобрать свои юбки, чтобы уберечь себя от грозной беды, а мальчик в ту же секунду пустился бежать, вскарабкался на высокий дощатый забор — и был таков!

тетя полли остолбенела на миг, а потом стала добродушно смеяться.

—  ну и мальчишка! казалось бы, пора мне привыкнуть к его фокусам. или мало он выкидывал со мной всяких штук? могла бы на этот раз быть умнее. но, видно, нет хуже дурака, чем старый дурень. недаром говорится, что старого пса новым штукам не выучишь. впрочем, господи боже ты мой, у этого мальчишки и штуки все разные: что ни день, то другая — разве тут догадаешься, что у него на уме? он будто знает, сколько он может мучить меня, покуда я не выйду из терпения. он знает, что стоит ему на минуту сбить меня с толку или рассмешить, и вот уж руки у меня опускаются, и я не в силах отхлестать его розгой. не исполняю я своего долга, что верно, то верно, да простит меня бог. “кто обходится без розги, тот губит ребенка”, говорит священное писание.[1]  я же, грешная, его, и за это достанется нам на том свете — и мне, и ему. знаю, что он сущий бесенок, но что же мне делать? ведь он сын моей покойной сестры, бедный малый, и у меня духу не хватает пороть сироту. всякий раз, как я ему увильнуть от побоев, меня так мучает совесть, что и оказать не умею, а выпорю — мое старое сердце прямо разрывается на части. верно, верно оказано в писании: век человеческий краток и полон скорбей. так оно и есть! сегодня он не пошел в школу: будет лодырничать до самого вечера, и мой долг наказать его, и я выполню мой долг — заставлю его завтра работать. это, конечно, жестоко, так как завтра у всех мальчиков праздник, но ничего не поделаешь, больше всего на свете он ненавидит трудиться. опустить ему на этот раз я не вправе, не то я окончательно сгублю малыша.

том и в самом деле не ходил нынче в школу и весело провел время. он еле успел воротиться домой, чтобы до ужина негритенку джиму напилить на завтра дров и наколоть щепок или, говоря более точно, рассказать ему о своих приключениях, пока тот исполнял три четверти всей работы. младший брат тома, сид (не родной брат, а сводный), к этому времени уже сделал все, что ему было приказано (собрал и отнес все щепки), потому что это был послушный тихоня: не проказничал и не доставлял неприятностей старшим.