Какое число в последовательности записано неверно?2330374712​

ответ: число 30.

объяснение: в закономерности числа прибавляются по 5, а если мы прибавим + 5 к 23, не получится 30. следовательно, там нужно зачеркнуть 30 и вместо этого написать 33

а)1.6*(-4.5)=-72;    б)-135.2:(-6.5)=20,8;  в)-1 7/8*1 1/3=-15/8*4/3=-5/2=-2,5

г)1 2/3: (-3 1/3)=5/3:(-10/3)=5/3*(-3/10)=-1/2=-0,5.

 2.Выполните действие:

(-9.18:3.4-3.7)* 2.1+2.04=-11,4

1) -9.18:3.4-3.7 = -2,7-3,7=-6,4

2) -6,4*2,1=- 13,44

3)-13,44+2,04=- 11,4.

 3.Выразите числа восемь двадцать седьмых и две целых девить тридцать четвёртых в виде приближенного значения десятичной дроби до сотых.

8/27≈0,2963≈0,30

2 9/34= 77/34≈2,2647≈2,26.

 5.Найдите корни уравнения

(6х - 9)(4х + 0.4)= 0.

6х-9=0       4х+0,4=0

6х=9           4х=-0,4

х= 1,5          х=-0,1

четвертое задание не совсем понятно что на что умножать. 

 

"Адыго-черкесское жилище. История. Современное состояние, социалистическая реконструкция" — так должен был называться совместный фундаментальный труд, к написанию которого предполагалось подключить сотрудников Кавказского отдела Академии архитектуры СССР и сектора истории АНИИ, ряд известных специалистов по архитектуре, этнографии, истории. Интересный проект так и не был реализован. Остались невостребованными и материалы по данной проблематике, собранные во время экспедиций 1946—1947 гг. Е. С. Зевакиным и Э. Л. Коджесау. И все же главной заботой сотрудников сектора с момента восстановления института и до середины 50-х годов была подготовка к изданию нового 2-томнопо обобщающего труда, с рабочим названием "История адыгейского народа". Рукопись первого тома, по сохранившимся институтским отчетам, усилиями, главным образом, Е. С. Зевакина и X. А. Пчентлешева, была завершена еще в 1948 г., однако путь книги к своему читателю оказался весьма долгим и непростым. Значительный вред развитию общественных наук и прежде всего истории наносили бесчисленные дискуссии, развернувшиеся на "идеологическом и научном фронте" в послевоенные годы. В эпицентре их, наряду с общими вопросами теории и методологии советской исторической науки, оказались и проблемы конкретной истории. На волне патриотического подъема, победной эйфории, царивших в стране, партийные историки и идеологи коронным образом пересматривали и переосмысливали прежнюю концепцию образования Российского многонационального государства, его характер, роль и место в международной политике. Возобладало стремление экстраполировать "изначально присущую" российской государственности и русскому народу освободительную миссию далеко вглубь исторических эпох и географических пространств. Подлежали пересмотру в связи с этим и истории малых народов, обстоятельства вхождения их в Российскую империю. Кардинально менялись отношение к народно-освободительным движениям на окраинах, оценка их социального состава, лидеров и т. п. Столь резкая смена исторических концепций, идеологических и научно-методологических установок на высоком академическом уровне парализующе действовала на свободное развитие научной мысли, исторической науки в национальных республиках и областях. В полной мере губительное воздействие этих процессов и явлений отразилось, разумеется, и на состоянии и развитии исторической науки в маленькой автономной области.