Место проведения интервью:
- Средняя общеобразовательная школа №__
Сценарий интервью:
Часть I: презентация интервьюируемого
- Мы проводим интервью: С , который/ая является директором средней общеобразовательной школы №__.
Часть II: вопросы и ответы
- Как в такое трудное время Вы смогли собрать вокруг себя такой прекрасный учительский коллектив?
- Дайте нам совет, как лучше всего подготовить детей к школе?
- Как вам удаётся совмещать обязанности директора и учителя?
- Подскажите, как выпускникам сдать экзамены без двоек и как им понравиться экзаменационной комиссии?
- Каким является средний выпускников школы?
- Многие ли выпускники возвращаются к вам со своими детьми в школу?
- Что бы вы хотели сказать всему пед составу и ученикам?
Часть III: завершение интервью
- Сегодня мы провели интервью: С , который/ая является директором средней общеобразовательной школы №__.
- Надеемся что интервью было информативным за внимание и до скорых встреч.
Поделитесь своими знаниями, ответьте на вопрос:
1) в чем сущность христианской картины мира? а)в гелиоцентричности б)в теоцентричности и антропоцентричности в)в геоцентричности г)в мифологичности д)в эволюционности 2) какие проблемы являются главными в системе ценностных ориентации христианства? а)морально-этические б)философские в)политические г) д)эстетические 3) где сформулирована сущность христианской нравственности? а)в философии св. августина б)в трудах фомы аквинского в)в нагорной проповеди иисуса христа г)в символе веры д)в апокрифах 4) что, согласно христианскому учению, является целью жизни человека? а)разумный эгоизм б)познание мира в)стремление к успеху г д)самопознание
В основе творчества Андрея Рублёва лежит иная, нежели у Феофана, философская концепция. Она лишена мрачной безысходности и трагизма. Это философия добра и красоты, гармонии, духовного и материального начал. В христианском учении Рублёв, в отличии от Феофана, видел не идею беспощадного наказания грешного человека, а идею любви, всепрощения, милосердия. Соединение двух миров - духовного и материального - в творчестве Феофана доведено до трагедии, а у Андрея Рублёва это единство мудрости, добра и красоты.
Несомненно, Андрей Рублев внимательно присматривался к тому, что делали в Москве не только русские мастера, но и заезжие, в том числе Феофан Грек, с которым он работал. Но, судя по дошедшим до нас произведениям Андрея Рублева, греческий мастер не мог оказать решающего влияния на уже вполне сложившееся направление и характер творчества великого русского художника. Анализ творчества Андрея Рублева, основанный на изучении его подлинных произведений, говорит о том, что искусство русского художника по своему художественному мировоззрению было едва ли не диаметрально противоположным всему тому, что создал Феофан Грек в Новгороде и затем в Москве.
Феофан принадлежал к старшему поколению. Для него плотское начало в человеке - это источник греха, а потому для достижения совершенства он должен подавлять и истязать свою натуру. Феофан мастерски передавал душевную бурю в сердцах своих героев. Он был неподражаем, когда надо было изобразить сурового аскета, мудрого проповедника, гордого своей правотой подвижника, их нахмуренные взгляды, искаженные страданием лица.
Рублев с большим доверием относится к человеку. Человек у него в основе своей существо доброе, натура вовсе не греховна. Доверие к людям придает миру Рублева жизнерадостный, умиротворенный характер. Русского мастера не смущает, что человек может быть привлекателен и по своему внешнему облику. Он любуется гибкостью юношеских тел, их грацией и изяществом, пропорциональностью фигур. До Рублева в живописи преобладали фигуры либо неподвижные, как бы скованные, либо, наоборот, в резком, порывистом движении. У Рублева люди более спокойны и непринужденны, в их размеренном телодвижении угадывается прелесть обретенной ими свободы.
Но Рублев был чуток не только к привлекательности человеческого облика. Человек в его искусстве живет богатой, сосредоточенной внутренней жизнью. Художник приоткрывает завесу над самыми заветными тайнами его души. В стенописи владимирского Успенского собора Рублев создал целую галерею человеческих характеров: здесь и умудренные летами седобородые старцы, и мужи во цвете сил, и женщины, пленительные своей нравственной чистотой, и юноши с простодушно открытым приветливым взглядом. И какое богатство, и разнообразие душевных состояний: и светлая умиротворенность, и робкое ожидание, и во недоумение, и созерцательная задумчивость, и полный энтузиазма призыв, и готовность к действию, и, наконец, сдержанное спокойствие на высшей грани совершенства - все это согрето не остывающей исконной добротой человека. Первым, среди мастеров Рублев изобразил лицо со скользящей улыбкой на устах.
Монах Троице-Сергиева монастыря, Рублёв не был оторванным от жизни созерцателем. Он всей глубиной своей чуткой души впитывал и переживал великие испытания и подвиги русского народа, стремившегося сбросить монгольское рабство и преодолеть гибельные княжеские раздоры, понимал его мысли и чувства, его страдания и идеалы. Если в искусстве Феофана Грека было нечто трагическое, то Рублёв хотел своим светлым искусством народу в его борьбе, ободрить и вдохновить его, упрочить его душевные силы и стойкость, его веру в лучшую жизнь. Своеобразие и значение Рублёва в том что, явившись подлинным классиком древнерусской национальной живописи, он воплотил в своём творчестве черты национального художественного гения. Не случайно народ окружил его имя легендой. Рублёв достиг исключительных высот, его называли «русским Рафаэлем».
Рублёв чужд миру трагического и природа его искусства составляют классическая ясность и гармония. Через византийскую живопись, в которой никогда не иссякали античные мотивы, Рублёв глубоко и с мудростью проникает в сущность эстетического идеала древней Эллады. Отталкиваясь от беспокойного, резко индивидуального стиля Феофана Грека, он населяет свои произведения идеальными образами. В отличие от Феофана Рублёв не порывает с традициями византийского классицизма. Он необычайно чуток к новой византийской живописи. Рублёв продолжает лелеять в своём художественном сознании видения величавой старины. Он создал новые художественные ценности, которых не знало до него ни искусство Византии, ни Древней Руси.
Объяснение: