Чайковский "времена года". напишите происхождения этого цикла, о чем оно и т.д.

Идея цикла и заглавия пьес принадлежала Н. М. Бернарду, издателю журнала «Нувеллист», с которым Петр Ильич сотрудничал с 1873 года. Примерно в ноябре 1875 года Бернард посылает Чайковскому заказ на фортепианный цикл. Письмо Бернарда не сохранилось, однако его содержание легко себе представить на основании ответа композитора от 24 ноября 1875 года: «Получил Ваше письмо. Очень благодарен Вам за любезную готовность платить мне столь высокий гонорарий. Постараюсь не ударить лицом в грязь и угодить Вам. Я пришлю Вам в скором времени 1-ю пьесу, а может быть и разом две или три. Если ничто не помешает, то дело пойдет скоро: я очень расположен теперь заняться фортепианными пьесками. Ваш Чайковский. Все Ваши заглавия я сохраняю». Следовательно, названия пьес, то есть сюжетов-картинок были предложены композитору издателем.

В декабре того же года в журнале «Нувеллист» появляется объявление об издании в следующем году нового цикла пьес Чайковского. О работе композитора над циклом почти ничего не известно, кроме того, что начал работу он в Москве. 13 декабря 1875 года композитор писал Н. М. Бернарду: «Сегодня утром, а может быть и вчера еще Вам высланы по почте две первые пьесы Я не без некоторого страха препроводил их к Вам: боюсь, что Вам покажется длинно и скверно Вас откровенно высказать Ваше мнение, чтобы я мог иметь в виду Ваши замечания при сочинении следующих пиэс. <…> Если вторая пьеса покажется негодной, то напишите мне об этом <…> Если Вы пожелаете пересочинения „Масленицы“, то не церемоньтесь и будьте уверены, что к сроку, то есть к 15-му января, я Вам напишу другую. Вы платите мне такую страшную цену, что имеете полнейшее право требовать всяких изменений, дополнений, сокращений и пересочинений» Пьесы, очевидно, удовлетворили Н. М. Бернарда, так как были изданы точно в положенный срок и в полном соответствии с автографом.

При издании пьес в журнале «Нувеллист» пьесы получили поэтические эпиграфы. По-видимому, инициатором этого был Бернард. Неизвестно, знал ли Пётр Ильич заранее о включении эпиграфов, и обсуждался ли с ним выбор стихов, но так как все прижизненные издания включали их, композитор так или иначе это одобрил.

Все заглавия пьес были придуманы Бернардом, но к двум из них Чайковский внес свои дополнения: «Святки» получила подзаголовок Вальс, а «Жатва» — Скерцо. В поздних изданиях П. И. Юргенсона подзаголовки композитора были утрачены.

13 декабря 1875 года началась подготовка первых пьес к изданию (на тот момент были готовы 2 пьесы). Пьесы Чайковского открывали каждый номер, кроме сентябрьского, в котором журнал открывала «Сербская походная песня» в переложении для фортепиано композитора В. И. Главача, что было откликом на антитурецкое восстание в Герцеговине. В конце 1876 Бернард выпустил пьесы отдельным сборником с заглавием «Времена года». Здесь общее название цикла употреблялось впервые и было дано опять таки Бернардом. На обложке были изображены 12 картинок.

«Времена года» — известный фортепианный цикл П. И. Чайковского, состоящий из 12 характеристических картин, опус 37 bis.

Идея цикла и заглавия пьес принадлежала Н. М. Бернарду, издателю журнала «Нувеллист», с которым Петр Ильич сотрудничал с 1873 года. Примерно в ноябре 1875 года Бернард посылает Чайковскому заказ на фортепианный цикл. Письмо Бернарда не сохранилось, однако его содержание легко себе представить на основании ответа композитора от 24 ноября 1875 года: «Получил Ваше письмо. Очень благодарен Вам за любезную готовность платить мне столь высокий гонорарий. Постараюсь не ударить лицом в грязь и угодить Вам. Я пришлю Вам в скором времени 1-ю пьесу, а может быть и разом две или три. Если ничто не помешает, то дело пойдет скоро: я очень расположен теперь заняться фортепианными пьесками. Ваш Чайковский. Все Ваши заглавия я сохраняю». Следовательно, названия пьес, то есть сюжетов-картинок были предложены композитору издателем.

В декабре того же года в журнале «Нувеллист» появляется объявление об издании в следующем году нового цикла пьес Чайковского. О работе композитора над циклом почти ничего не известно, кроме того, что начал работу он в Москве. 13 декабря 1875 года композитор писал Н. М. Бернарду: «Сегодня утром, а может быть и вчера еще Вам высланы по почте две первые пьесы Я не без некоторого страха препроводил их к Вам: боюсь, что Вам покажется длинно и скверно Вас откровенно высказать Ваше мнение, чтобы я мог иметь в виду Ваши замечания при сочинении следующих пиэс. <…> Если вторая пьеса покажется негодной, то напишите мне об этом <…> Если Вы пожелаете пересочинения „Масленицы“, то не церемоньтесь и будьте уверены, что к сроку, то есть к 15-му января, я Вам напишу другую. Вы платите мне такую страшную цену, что имеете полнейшее право требовать всяких изменений, дополнений, сокращений и пересочинений» Пьесы, очевидно, удовлетворили Н. М. Бернарда, так как были изданы точно в положенный срок и в полном соответствии с автографом.

При издании пьес в журнале «Нувеллист» пьесы получили поэтические эпиграфы. По-видимому, инициатором этого был Бернард. Неизвестно, знал ли Пётр Ильич заранее о включении эпиграфов, и обсуждался ли с ним выбор стихов, но так как все прижизненные издания включали их, композитор так или иначе это одобрил.

Все заглавия пьес были придуманы Бернардом, но к двум из них Чайковский внес свои дополнения: «Святки» получила подзаголовок Вальс, а «Жатва» — Скерцо. В поздних изданиях П. И. Юргенсона подзаголовки композитора были утрачены.

13 декабря 1875 года началась подготовка первых пьес к изданию (на тот момент были готовы 2 пьесы). Пьесы Чайковского открывали каждый номер, кроме сентябрьского, в котором журнал открывала «Сербская походная песня» в переложении для фортепиано композитора В. И. Главача, что было откликом на антитурецкое восстание в Герцеговине. В конце 1876 Бернард выпустил пьесы отдельным сборником с заглавием «Времена года». Здесь общее название цикла употреблялось впервые и было дано опять таки Бернардом. На обложке были изображены 12 картинок.

Всё было сделано добротно, основательно, крепко, на совесть.
Деревня показалась ему довольно велика; два леса, березовый и сосновый,
как два крыла, одно темнее, другое светлее, были у ней справа и слева;
посреди виднелся деревянный дом с мезонином, красной крышей и темными или,
лучше, дикими стенами, - дом вроде тех, как у нас строят для военных
поселений и немецких колонистов. Было заметно, что при постройке его зодчий
беспрестанно боролся со вкусом хозяина. Зодчий был педант и хотел симметрии,
хозяин - удобства и, как видно, вследствие того заколотил на одной стороне
все отвечающие окна и провертел на место их одно маленькое, вероятно
понадобившееся для темного чулана. Фронтон тоже никак не пришелся посреди
дома, как ни бился архитектор, потому что хозяин приказал одну колонну сбоку
выкинуть, и оттого очутилось не четыре колонны, как было назначено, а только
три. Двор окружен был крепкою и непомерно толстою деревянною решеткой.
Помещик, казалось, хлопотал много о прочности. На конюшни, сараи и кухни
были употреблены полновесные и толстые бревна, определенные на вековое
стояние. Деревенские избы мужиков тож срублены были на диво: не было
кирчьных стен, резных узоров и прочих затей, но все было пригнано плотно и
как следует. Даже колодец был обделан в такой крепкий дуб, какой идет только
на мельницы да на корабли. Словом, все, на что ни глядел он, было упористо,
без пошатки, в каком-то крепком и неуклюжем порядке.

Чичиков еще раз окинул комнату, и все, что
в ней ни было, - все было прочно, неуклюже в высочайшей степени и имело
какое-то странное сходство с самим хозяином дома; в углу гостиной стояло
пузатое ореховое бюро на пренелепых четырех ногах, совершенный медведь.
Стол, кресла, стулья - все было самого тяжелого и беспокойного свойства, -
словом, каждый предмет, каждый стул, казалось, говорил
 

Рождество Христово — праздник рождения Иисуса Христа мира, с пришествием которого люди обрели надежду на милосердие, доброту, истину и вечную жизнь. Православная церковь отмечает Рождество Христово по юлианскому календарю 7 января в отличие от западных церквей, празднующих его 25 декабря по григорианскому календарю

Еще в пору язычества у древних русичей существовало божество Купало, олицетворяющее летнее плодородие. В его честь вечерами и распевали песни, и прыгали через костер. Это обрядовое действие превратилось в ежегодное празднование летнего солнцестояния, смешивая в себе языческую и христианскую традицию. Иваном божество Купало стало называться после крещения Руси, когда его заместил не кто иной, как Иоанн Креститель (точнее — его народный образ), крестивший самого Христа и чье рождество праздновалось 24 июня.