Які спільні риси між кобзарями і бардами

"Переводчик в прозе раб, а в стихах соперник", - обронил Поэт. Русский переводчик "Гамлета" обречен на двойное соперничанье - с автором оригинала и переводческой традицией. Но даже если ты сам осознаешь, что вскарабкался на плечи гигантов, знакомый театровед все равно поинтересуется: "А что, Пастернак уже не устраивает?" Переводы редко живут на сцене долее трех десятилетий: язык, как стрелки часов, незримо смещается во времени. Переводчиком становится тот, кто раньше других заметит, что часы отстали. Мне жаль ямбического затакта "То be, or not to be...", того первого безударного слога, в котором слышен резкий вдох и виден взмах поднявшейся для удара руки. На этом фоне "Быть иль не быть, вот в чем вопрос" (Пастернак) вместе с "Быть или не быть - таков вопрос" (Лозинский) - тупой тычок, слепок с честной версификации ученого-геодезиста М.П.Вронченко (1828 г.): "Быть иль не быть - таков вопрос..." и Николая Полевого (1837 г.): "Быть или не быть - вот в чем вопрос!". В русских переводах я не слышу тигриного рыка короля: "Gertrude, do not drink". (Если это "Не пей вина, Гертруда", то прав Борис Гребенщиков, продолживший: "Пьянство не красит дам!") Не могу поверить, что стражники изъясняются со столь явным немецким акцентом: "Кто здесь?" "Нет, сам ты кто, сначала отвечай!" И фонетически невнятное "Разлажен жизни ход..." не заменит подлинного "The time is out of joint" ("Век вывихнут"), в котором выражена та же средневековая идея выворачивания времени, что и в "Слове о полку Игореве": "Наничь ся годины обратиша" ("Обратились времена наизнанку"). А перевод "Words. Words. Words" как "Слова. Слова. Слова" - всего лишь подстрочник. Что обычно делает человек, когда читает хорошую книгу и чего-то не может в ней понять? Трет переносицу и, пообещав себе, что непременно в этом разберется (когда будет время), продолжает чтение. Переводчику сложней. Если он честен перед собой и текстом, работа может встать на недели или даже месяцы. У меня не было установки отыскать в "Гамлете" нечто никому не известное, я просто хотел сделать новый перевод пьесы Шекспира. Но чем дальше втягивался в работу, тем удивительней становилось ощущение разрыва между английским текстом и его классическими интерпретациями. Вроде бы Гамлет оставался Гамлетом, а Клавдий - Клавдием, но это были другие Гамлет и Клавдий. Иными оказывалась логика их поступков, а, значит, и сами поступки. XX век с его установкой на научно-технический прогресс игнорировал шекспировскую логику "темного" стиля, опирающуюся на многомерность поэтического слова. (Подробнее об этом см. с. 237-242.) Главным образом это касается образа Горацио и тайны гибели Офелии. Пропустив через руку весь текст, я смею полагать, что при всех своих открытиях шекспироведение три с лишним века повторяет ошибки, сделанные провинциальными английскими трагиками еще во второй трети XVII в., когда после восемнадцатилетнего запрета театров Британия узнала о Шекспире.

Содержание и особенности произведения

Знаменитая симфония состоит из четырех частей, но не имеет вступления, а начинается сразу с главной партии.

• В первой части музыка раскрывает искренние и необычайно глубокие переживания души. Главная тема звучит пронзительно и взволнованно, интригующе сочетаясь с певучестью и задумчивостью. Порой кажется, что герой погружен в мир отрешения, но это лишь на мгновение. Мечты о душевном покое молниеносно рассеиваются.  

• Вторая часть в некоторой степени теряет взволнованность мелодии. Наступает умиротворение, музыка приобретает напевно-ласковое и задумчивое звучание. Она начинает излучать теплый солнечный свет, даря прекрасную надежду и пробуждая скрытые чаяния души.

• Третья часть, несмотря на свое название, мало напоминает менуэт. Ее звучание – это не столько танец, как драматическая миниатюра. Порой музыка становится суровой и властной, иногда кажется, что она холодная, но всегда – наполнена необычайной силой.  

• Четвертая часть завораживает своими контрастами, которые звучат с пронизывающей выразительностью. Основная тема развивается бурно, эмоционально, порывисто. Кульминация приносит с собой высший градус напряжения.

Симфонию № 40 очень часто называют вершиной творчества композитора. Она отличается богатым и достаточно сложным содержанием. В центре внимания – человек, его переживания, мысли и стремления. Он ищет гармонии и ясности, размышляет о жизненных конфликтах и несовершенстве мира. Многим современникам Моцарта его симфония казалась странной, но это отчасти потому, что она опередила свое время.

Объяснение: