Нарисовать условные знаки к правилам памятки "чтобы не было беды у воды"

Основным типом первичной социальной группы является малая социальная группа она малочисленна по составу, члены ее объединяются общей деятельностью и находятся в непосредственном личном общении термин «первичные группы» был введен в социологию американским ученым ч. кули. отличительные признаки этих групп — непосредственный межличностный контакт их членов, характеризующийся высоким уровнем эмоциональности. эти группы первичны в том смысле, что именно через них индивиды получают первый опыт социального единства. через первичную группу осуществляется социализация индивидов, освоение ими образцов поведения, социальных норм, ценностей и идеалов. через нее человек осознает свою принадлежность к определенным социальным общностям. примером первичных социальных групп являются семья, школьный класс, группа друзей, спортивная команда и т. п. основным типом вторичной социальной группы является большая социальная группа, сформированная для достижения определенных целей, например, политическая партия, крупный производственный коллектив и т. п. большие социальные группы — это совокупности людей, которых объединяет, как правило, один социально значимый признак (принадлежность к какому-либо вероисповеданию, профессиональная принадлежность и т. члены большой группы могут никогда не вступать в контакт друг с другом. это означает, что конкретный член группы никогда не вступает в контакт со всеми членами группы, хотя, несомненно, у него существуют контакты с некоторыми членами группы, которые могут быть весьма интенсивными и широкими по охвату. исходя из выше написанного можно сказать, что они выполняют социальную роль в жизни !

Так как сущность права состоит в равновесии двух нравственных интересов: личной свободы и общего блага, то ясно, что этот последний интерес может только ограничивать первый, но ни в каком случае не его, ибо тогда, очевидно, равновесие было бы нарушено или исчезло бы чрез уничтожение одного из его терминов. поэтому меры против преступника никак не могут доходить до лишения его жизни или до отнятия у него свободы навсегда. следовательно, законы, допускающие смертную казнь, каторгу или одиночное заключение, не могут быть оправданы с точки зрения юридической – они противоречат самому существу права. притом утверждение, что общее благо требует в известных случаях окончательного данного лица, представляет и внутреннее логическое противоречие. общее благо потому и есть общее, что оно в известном смысле содержит в себе благо всех отдельных лиц без исключения, иначе оно было бы благом большинства. из этого не следует, чтобы оно состояло из простой суммы частных интересов или заключало в себе сферу свободы каждого лица во всей ее беспредельности, – это было бы другое противоречие, так как эти сферы личной свободы могут отрицать друг друга и действительно отрицают. но из понятия общего блага с логическою необходимостью следует, что, ограничивая именно как общее (общими пределами) частные интересы и стремления, оно никак не может хотя бы одного из носителей этих интересов и стремлений, отнимая у него жизнь и всякую возможность свободных действий; ибо это общее благо должно быть так или иначе благом и этого человека; но, отнимая у него существование и всякую возможность свободных действий, следовательно, возможность какого бы то ни было блага, оно перестает быть благом для него, следовательно, само становится лишь частным интересом и потому теряет свое право ограничивать личную свободу. нравственное начало не только допускает, но в известных случаях и требует подвергать преступного человека временному лишению личной свободы ради его собственной пользы и безопасности общества. нравственно-непозволительным наряду со смертною казнью должно быть признано лишь пожизненное, заранее навсегда постановленное отнятие свободы у человека. и в этом пункте мы видим, что требования нравственности вполне с сущностью права. вообще, право в своем элементе принуждения к минимальному добру хотя и различается от нравственности в собственном смысле, но и в этом своем принудительном характере, отвечая требованиям той же нравственности, ни в каком случае не должно ей противоречить. поэтому если какой-нибудь положительный закон идет вразрез с нравственным созданием добра, то мы можем быть заранее уверены, что он не отвечает и существенным требованиям права, и правовой интерес относительно таких законов может состоять никак не в их сохранении, а только в их правомерной отмене.