Вкаком слове правописание приставки определяется правилом: «если после приставки следует звонкий согласный, то на конце её пишется з». 1) разводила 2) расхаживала 3) рассказывала 4) выскакивала

Ответ 1. разводила, приставка раз-

Япамятник себе воздвиг нерукотворный, к нему не заростет народная тропа, вознесся выше он главою непокорной александрийского столпа. нет, весь я не умру- душа в заветной лире мой прах переживет и тленья убежит и славен буду я, доколь в подлунном мире жив будет хоть один пиит слух обо мне пройдет по всей руси великой, и назовет меня славян, и финн, и ныне дикой тунгуз, и друг степей калмык. и долго буду тем любезен я народу, что чувства добрые я лирой пробуждал, что в мой жестокий век восславил я свободу и милость к падшким призывал . веленьб божию, о муза, будь послушна, обиды не страшась, не требуя венца, хвалу и клевету приемли равнодушно, и не оспаривай глупца.

Мы можем, конечно, понимать под достоинством – стоимость, цену: «монета достоинством в пять копеек». такое достоинство в принципе относительно, всегда должно быть бóльшим или меньшим, и то, что обладает этим достоинством – в принципе заменимым, – пригодным к обмену на что-либо равноценное. идеальное выражение этой заменимости – деньги. что до человека, то ему может быть жаловано достоинство генерала (и тогда, скажем, на его вызволение из бандитского плена будут брошены огромные силы и средства), а может быть – рядового (и в этом случае обойдутся средствами менее но то, что чувствует без всяких объяснений всякий  достойный  человек – это что ни один по-настоящему ценный предмет и в особенности ни один субъект в принципе не заменимы; испорченная картина не может быть возмещена деньгами или картиной той же стоимости, спиленное любимое дерево – вновь посаженным, потерявшаяся кошка – купленной на рынке другой, и уж конечно, ушедший близкий человек – человеком еще больших достоинств. и даже не говоря о человеке и совершенно независимо от нужности всего перечисленного лично нам, и в картине, в которую вложена душа художника, и в растении, и в животном мы ощущаем и уважаем их жизнь – их самоценное. для нас это самоценное есть  ценность, – в отличие от  цены  нечто абсолютное, – понятие, значащее по-своему то же, что святыня. пусть далеко не всегда мы можем блюсти эту святыню живого – уже потому, что созданы плотоядными, – но, переступая ее даже вынужденно и даже в самом малом, не можем не испытывать хоть какого-то внутреннего сопротивления. итак, достоинство имеет две противоположных ипостаси – а) цена и б) бесценное, абсолютное, святое; и когда дело касается человека, достоинство – это, конечно же, только и исключительно святое. нечего и говорить, что генерал в этом плане вполне равен рядовому, потому что оба прежде всего люди  однако ничтожная идея «цены», достоинства относительного, постоянно вмешивается в наши представления о себе и других и уродует нашу мораль, а все более полное сознание бесценного, абсолютного достоинства каждого плюс соответствующее этому поведение – составляет наш первый и, кажется, по существу единств