Ссочинением-рассуждением по языку.! вот . напишите сочинение-рассуждение. объясните, как вы понимаете смысл финала текста: «−чего там, – сказал я и мысленно добавил: “главное, что ты живой”. это действительно было самое главное». в сочинении два аргумента из прочитанного текста, ваши рассуждения. объём сочинения должен составлять не менее 70 слов. текст. четвёртого класса, как нынче водится, в моей гимназии не было, после начальной школы – сразу в пятый. в этом пятом появилось много новеньких (3)среди них – мишка лыков, которого все почему-то звали лыкунчиком и который выделялся подлым характером. любил повыделываться перед тем, кто не может дать сдачи. самым таким неумеющим в классе оказался я. потому что по натуре своей я трус, никуда не денешься. лыкунчик это почуял быстро. у него была компания приятелей, человек пять. вот с ними-то он и начал меня изводить. а остальные . я старался уходить из школы крадучись, выбирал окольные переулки, чтобы не заметили, не догнали. а для них это новая забава. охота. выслеживали и гонялись. а я убегал… а что делать-то? если бы честная драка, один на один, я бы как-нибудь скрутил свою боязливость. но ведь их целая свора. однажды, в начале апреля, они опять стаей погнались за мной. и я бежал, всхлипывая и задыхаясь, к своему кварталу, напрямик через площадку, где стоит недостроенная кирпичная многоэтажка. я оглянулся. лыкунчик далеко опередил своих дружков. видимо, гнал его повышенный охотничий азарт. в недостроенном корпусе мы с из нашего двора играли не раз. работы были там остановлены, забор вокруг повален, сторожей – никаких, лазай кому не лень. и я знал, что на седьмом этаже есть доска. толстая, широкая, перекинутая через верх глубокой квадратной кирпичной шахты. я вообще-то трус, но высоты не боюсь ни чуточки, поэтому проскочил доску с лёту, в один миг. и сразу обернулся, замер. лыкунчик не остановился. азарт, видать, был сильнее ума. или он просто не понял сгоряча, что этот мостик находится над двадцатиметровой пропастью шахты. он вскочил на доску – и за мной. но то ли доска прогнулась чересчур, то ли он как бы ударился о мой встречный взгляд. замер посреди доски. покачнулся и встал - прямо. и смотрел на меня во-от такими глазищами. и рот разинул… небо в оконных проёмах было уже синее, весеннее. и солнце яркое-яркое. лыкунчик беззвучно заплакал. он не морщил лица, не жмурился, просто слезы побежали струйками из его вытаращенных глаз. и стали падать с подбородка. потом он качнулся и замахал руками. и тут я понял, что по моей вине может случиться – сядь, дурак! – громко, спохватившись, сказал я. – сядь, схватись за края! он сел. закусил губу. но из глаз всё бежало. конец доски опасно шевелился. ещё чуть-чуть – и вниз. потянуть на себя? а если не справлюсь, только хуже сделаю? или дерну – и сорвётся другой конец? – не не смотри вниз, закрой он послушно закрыл. отбежав, я выхватил из-за кирпичей моток шнура. – сейчас брошу, ты поймаешь… только без дёрганья! лыкунчик правой рукой поймал конец верёвки. – теперь обвяжи себя под мышками. он опять зажмурился, но всё же обмотал себя на уровне груди. я отступил, слегка натянул шнур и намотал его на штырь, торчащий из крепкой лесов. теперь, если лыкунчик сорвётся, то не страшно – повиснет и поболтается, а я его вытяну. верёвка выдержит. – ну, давай. ползи. и лыкунчик пополз вперёд, упираясь руками, , жалкий. но я не злорадствовал. мне надо было одно – чтобы лыкунчик остался жив. да, я не злорадствовал. и не геройствовал. просто делал то, что нужно. наконец лыкунчик упал животом на кирпичную кромку. я вцепился в его куртку. вот тогда конец доски сорвался, и она с гулом ушла вниз, грянулась когда лыкунчик уходил, он неуверенно протянул руку. – ты… это… про то, что было раньше, забудь, ладно? – чего там, – сказал я и мысленно добавил: «главное, что ты живой». это действительно было самое главное.