больше - боль-ше - 2 слога (первый ударный, второй безударный), [б`ол'шэ]
б [б] - согласный, звонкий парный, твердый парный;
о [`о] - гласный, ударный ;
л [л'] - согласный, звонкий непарный, сонорный, мягкий парный;
ь - звука не обозначает;
ш [ш] - согласный, глухой парный , твердый непарный;
е [э] - гласный, безударный .
6 букв, 5 звук ов.
пенье, пень-е, 2 слога (первый ударный, второй безударный), [п'эн'йэ]
п- [п'] -согласный, глухой парный, мягк ий парный;
е- [э] гласный, ударный;
н-[н'] согласный, звонкий непарный, сонорный, мягкий парный;
ь- звука не обозначает;
е- [й'] - согласный, звонкий непарный, сонорный, мягкий непарный;
- [э] - гласный, безуд арный.
5 букв, 5 звуков.
Поделитесь своими знаниями, ответьте на вопрос:
Отметь правильную характеристику третьего звука в слове ножик
В конце учебного года ученики сдали свои учебники в школьную библиотеку. Заботливый библиотекарь аккуратно поставил их на книжные полки, где учебники должны были провести все лето. Когда школьный библиотекарь закрыл дверь на ключ, учебники ожили и стали оживленно беседовать и осуждать длинный учебный год. Некоторые хвастались своим внешним видом, другие хвастаются тем, что в них написано.
На самой дальней полке стоит старый потрепанный учебник. Его уже давно не выдают школьникам, но почему-то не выкидывают. Он редко разговаривает, обычно спит укутавшись толстым слоем пыли. Многие новые учебники с опаской посматривают на старую книгу. Ведь он совсем не похож на качественное издание. У него потрепан переплет, где-то потеряна несколько страниц, посередине обложки красуется черное чернильное пятно.
В один из жарких дней, книги в библиотеки тяжело вздыхали. Они почти не говорили, а только скулили от изнуряющей жары. Маленькая брошюра с формулами по физики не замечала жары, она пыталась заговорить с другими учебниками, но они лишь надменно отмахивались от малютки. Тогда брошюра обратилась к старому учебнику.
Старик кашлянул, посмотрел на брошюру и начал говорить:
— Вы спрашиваете, почему на улице так жарко, - к учебнику был мягкий приятный голос, — Это вы не представляете, что было раньше. Я же живу пол века, многое повидал. Потрепали меня детишки. Помню, как двоечник Павел Жилов играл мной в футбол. Ни разу не открыл, зато пинал знатно.
Учебник откашлялся и замолчал. Но брошюра не отстала, поэтому через несколько минут старая книга продолжила свой рассказ.
— Ах, да. Память у меня раньше была хорошая, а теперь уже ничего не помню. Мог спокойно рассказать о Великой Октябрьской революции, а теперь даже отчество Ленина не назову. А вообще тяжелая жизнь у меня была. Однажды, мной подпирали окно, чтобы проветрить класс, тогда меня сильно продула и теперь форзац все время ломит. Но были и хорошие школьники. Одна девочка одела меня в красивую обложку с цветочками, вклеила шелковое ляссе. А после нее я был в руках юного поэта, он писал во мне стихи. Были и художники, пририсовывали к портретам усы, очки и всякую другую ерунду. А я всегда верно служил, только потом стал не нужный забытый. Разваливаюсь теперь, а меня никто не подклеит.
После этих слов учебник отвернулся от брошюры. Она пыталась еще разузнать о жизни старого учебника, но он не сказал и слова.
Многие книги слышали рассказ старого учебника, после его монолога перестали надменно смотреть на старика. Ведь каждый мог оказаться на его месте. И только школьники могли не допустить этого. Но как им объяснишь.