Fill in prepositions or adverbs where necessary. i. "you're just time tea, " said fanny's uncle as she entered the room. her aunt was just then pouring the tea; she took a clean cup and saucer the cupboard and poured some tea the cup fanny. 2. "what's the good calling a doctor if you refuse to take the medicine he gives you", said ann her friend. 3. the secretary took a clean sheet of paper a drawer the table and began writing a letter. 4. she took her hands her long gloves. 5. she heard herself saying afterwards the amazement her friends: "i simply took her home me." 6. but happily that moment the car stopped. 7. she was going to take a cigarette the mantelpiece. 8. she had the table placed them. 9. she plied the poor girl everything and every time her cup was empty she filled it tea.

1.  "You're just in time for tea," said Fanny's uncle as she entered _ the room. Her aunt was just then pouring _ the tea; she took a clean cup and saucer from the cupboard and poured some tea into the cup for Fanny. 2. "What's the good of calling a doctor if you refuse to take the medicine he gives you", said Ann to her friend. 3. The secretary took a clean sheet of paper from a drawer of the table and began writing a letter. 4. She took her hands out of her long gloves. 5. She heard herself saying afterwards to the amazement of her friends: "I simply took her _ home with me." 6. But happily at that moment the car stopped. 7. She was going to take a cigarette off the mantelpiece. 8. She had the table placed between them. 9. She plied the poor girl with everything and every time her cup was empty she filled it with tea.

Джинни, главному персонажу этой истории, 16 лет. Она оказывается талантливым художником, , как и ее мать, которая умерла, когда Джинни была совсем крошкой. В отрывке, который вы собираетесь прочитать, Джинни видит картину своей матери в художественной галерее.

Когда Джинни впервые заинтересовалась искусством и историей живописи, отец подарил ей большую книгу с сотнями репродукций. Она внимательно рассматривала книгу, испытывая нечто большее, чем удовольствие, скорее это была некоторая жадность. Джинни впитала в себя все, что говорилось в книге о Ренессансе, импрессионистах и ​​кубистах, о Ботичелли, Моне и Пикассо, и она вдыхала все это, словно кислород, которого ей не хватало, а она и не осознавала этого. И среди картин в книге было две, от которых у нее перехватило дыхание. Одной из них была работа Уистлера «Аранжировка в сером и чёрном», портрет его матери, сидящей на стуле, а другая — «Вид Толедо» Эль Греко. Джинни довольно отчетливо помнила свою реакцию: внезапный вдох, вызванный явным удивлением от расположения форм и цветов. Это был физический шок.

И когда она посмотрела на большую картину, которая занимала большую часть торцевой стены, произошло то же самое. Картина повлияла бы на нее таким же образом, кто бы ни написал ее, потому что это был шедевр. На ней был изображен чернокожий мужчина средних лет, в форме с погонами и медалями, в момент падения на покрытый красным ковром пол хорошо обставленной комнаты. До падения он обедал, и на столе перед ним стояла тарелка желтого супа. Позади него, через открытую дверь и распахнутое окно видна толпа людей, которые стоят и смотрят: белые и черные, старые и молодые, богато одетые и обнищавшие. Некоторые из них держат предметы, которые понять, кто они: пачка долларовых купюр у банкира, ружья у торговца оружием, курица у крестьянина; и выражение их лиц говорило Джинни, что все они в некотором роде были жертвами или соучастниками умирающего человека.

И все это было важно, но не менее важным был странный диссонанс со странным красным цветом ковра и особым желтым цветом супа, чтобы вы знали, что это было существенно, и догадались, что суп был отравлен. И то, как умирающий был изолирован кислотным красным от всех остальных объектов на картине, так что это выглядело, словно он тонул в крови. И главным было то, что невозможно выразить словами: расположение объектов на холсте. Те же самые элементы, расположенные иначе, составили бы интересную картину, но именно от такого их расположения у Джинни перехватило дыхание.

Она начала думать о том, что ее мать хотела сказать картиной. Рассказать историю коррумпированного чиновника? Да... но не только. То, что она, вероятно, хотела сделать, это просто посмотреть, что получится, когда она соединит этот красный и желтый цвета. Именно с этого всё могло начаться. Эдакая маленькая техническая деталь. И фигура человека в момент падения... Поскольку тени не видно, не видно, где он находится по отношению к полу. Кажется, он парит в пространстве. Но в то же время нельзя сказать, что картина была технически неправильной. Она было потрясающая, гениальная! Джинни почувствовала комок в горле.

Ginny the main character of thestory is 16. She's tuning out tobe a brilliant artist like her mother, who died when she was a baby. In the extract you're going to read Ginny sees her mother's picture in the at galley. When Ginny was first becoming interested in art and the history of painting, Dad had given her a big book with hundreds of reproductions in it. She'd pored over it with more than delight - with a kind of greed, in fact. She absorbed everything the book told her about the Renaissance, and the Impressionists, and the Cubists, about Boticelli and Monet and Picasso, and she breathed it all in like oxygen she had not known she was missing. And among the pictures in the book, there were two that made her gasp. One was Whistler's Arrangement in Grey and Back, the portrait of his mother sitting on an upright chair, and the other was El Greco's View of Toledo. She remembered her reaction quite clearly: a sudden intake of breath, caused by sheer surprise at the arrangement of shapes and colours. It was a physical shock. And when she looked at the big painting that dominated the end wall, the same thing happened. It would have affected her the same way whoever had painted it, because it was a masterpiece. What it showed was a middle-aged black man, in a uniform with epaulettes and medals, in the act of falling on to the red-carpeted floor of a well furnished room. He'd been eating a meal, and on the table beside him there was a plate of yellow soup. Beyond him, through the open door and at the open window, stood a crowd of people, watching: white people at black, old and young rely dressed and poverty-stricken. Some of them carried objects that helped you understand who they were: a wad of dollar bills for a banker, a clutch of guns for an arms dealer, a chicken for a peasant; and the expressions on their faces told Ginny that they'd all in some ways been victims or accomplices of the man who was dying. And all that was important, but just as important was the strange discord of the particular red of the carpet and the particular yellow of the soup, so that you knew it was something significant, and you guessed the soup had been poisoned. And the way the dying man was isolated by the acid red from every other shape in the picture, so that it looked as if he were sinking out of sight in a pool of blood. And mainly what was important was the thing that was impossible to put into words: the arrangements of the shapes on the canvas. These same elements put together differently would have been an interesting picture, but put together like this, they made Ginny catch her breath. She began thinking of what her mother had wanted to say by the picture. Tell the soy of the corrupt office? Yes ... But not mainly. What she had probably wanted to do was just to see what happened when she put that red and that yellow together. That was what could start it. Some little technical thing like that. And the shape of the man as he falls ... Because there's no shadow you can not see easily where he is in relation to the floor. He seems to be floating in space, almost. But at the same time no one could say that the picture was not technically correct. It was amazing, brilliant! Ginny felt a lump in her throat.