После прочтения ответьте устно на во Труппа гладиаторов эдила Авла Светтия Церта будет сражаться в Помпеях в день перед июньскими календами. Произойдет схватка с дикими зверями. Будет натянут полог. Выбирайте в эдилы Попидия Сабина, честнейшего юношу. Руфин (хозяин дома), поддержи его; и он тебя тоже выберет. Держать в чистоте ноги и не пачкать белье и постели, уважать женщин и избегать непристойных речей, воздерживаться от гнева и от драк. В противном случае возвращайтесь к себе домой (найдено на стене обеденного зала Философ Аней Сенека – единственный среди римлян писатель, который осудил кровавые игры. Прощай, моя Савва, вспоминай меня хоть иногда. Ах, когда ты узнаешь, что такое любовь, и в тебе пробудятся чувства, сжалься тогда надо мной, о цветок богини Венеры. Кто даст мне плату за обучение, да получит он все, чего у всевышних богов. Из лавки пропала бронзовая ваза. Если кто возвратит ее - получит 65 сестерциев, а если укажет вора, так что сможем выручить вещь, - 20 сестерциев. Запомни: пока ты жив, ненавистная смерть надвигается. Здесь живет счастье. О стена, я удивляюсь, как ты до сих пор не развалилась. Ты обречена на то, чтобы сносить столько глупой болтовни!» Во к документу: 1) Какую информацию о повседневной жизни римского города сообщают эти надписи? 2) Чем, для каких целей служили поверхности домов для жителей Помпей? 3*) Какими в наши дни сообщается та разнообразная информация, которую вы встретили в тексте?

1204 год, время взятия Царьграда крестоносцами, для Древней Руси, как и для южных славян (но по иным причинам), не может рассматриваться как время какого-то решительного перелома в истории ее взаимоотношений с латинским миром. О реакции древнерусского общества на взятие Константинополя можно судить по подробному рассказу об этом событии, помещенному в Новгородской первой летописи1. Дав яркую картину разгрома Царьграда крестоносцами и говоря с печалью о том, как «погыбе царство богохранимаго Константиняграда», автор рассказа возлагал всю вину на фрягов, которые действовали «цесарева веленья забывша и папина», «не тако бо бе казал им цесарь немечьскыи и папа римьскыи, еже зло учиниша Цесарюгороду». Тем более не было оснований у Руси менять в чем-либо отношения к ее католическим западным соседям, не принимавшим участия в захвате византийской столицы.

Поскольку русским княжествам никогда не угрожала серьезная опасность со стороны Византийской империи, у русских князей ни накануне, ни после взятия Царьграда не было серьезных стимулов для установления контактов с Римом (в отличие от южнославянских правителей). Наоборот, римская курия должна была рано или поздно обратить внимание на Русь, как на одну из частей церковного наследства Византийской империи. Подходящий для этого момент наступил в 1207 г., когда после смерти летом 1206 г. Константинопольского патриарха Иоанна, которого греческое духовенство единодушно признавало своим духовным главой, Греческая Церковь временно оказалась без единого верховного пастыря, и греки Константинополя обратились к папе за разрешением избрать нового патриарха2. В это время Григорию, кардиналу Сан Витали, отправленному папским легатом в Венгрию, было передано обращение Иннокентия III к духовенству и населению Руси.

Ссылаясь на то, что «почти вся» Греческая империя и Греческая Церковь подчинились папскому престолу и смиренно принимают его предписания, папа, полагая, что часть не может отделяться от целого, предлагал принять его легата, которому даны все полномочия, чтобы привести дочь к матери и часть тела к его главе3. Неизвестно, было ли обращение передано по адресу, ничего не известно и о возможной реакции на него. Есть все основания полагать, что после поставления в Никее весной 1208 г. патриарха Михаила Авториана русские княжества без каких-либо затруднений признали его власть.

В обширной переписке Иннокентия III это единственный документ, касающийся Руси, созданный по инициативе самого папы, что ясно показывает, как мало в начале XIII в. привлекала внимание Ватикана Русь, находившаяся на периферии конфликта в Средиземноморье. Правда, в конце его понтификата была предпринята попытка распространить власть Католической Церкви на Галицкую землю, вызвавшая, по-видимому, достаточно широкий резонанс на Руси. Об этой попытке известно из двух писем венгерского короля Эндре II Иннокентию III. В первом из них король сообщал папе: «Правители (principes) и народ Галиции... униженно молят нас, чтобы нашего сына Коломана мы поставили королем над ними». Здесь же указывалось, что эти люди желают быть в будущем «в единстве со святой Римской Церковью», сохраняя свои особые обряды. В связи с этим Эндре II просил дать полномочия архиепископу Эстергомскому для увенчания Коломана королевской короной4. В другом письме, сообщая о начавшихся выступлениях местного населения против коронованного с санкции папы Коломана, он обещал, что в случае подавления волнений возьмет на себя труд доставить русских епископов на Латеранский Собор5, который должен был открыться 1 ноября 1215 г. Одновременно он просил, чтобы папа прислал Коломану золотую корону (что повысило бы его престиж в глазах соседей) и побудил малопольского князя Лешко Белого выступить с войском для подавления сопротивления галичан. Последняя обосновывалась тем, что речь идет об интересах не только венгерского короля, но и Католической Церкви. Оба письма создают впечатление, что попытка церковной унии была плодом инициативы венгерского короля, рассчитывавшего таким образом обеспечить поддержку курией своей восточной политики. Неслучайно в своих письмах на первый план он выдвигал вопрос о получении его сыном королевской короны и о польской для укрепления его власти над Галичиной. Уния должна была достижению этой политической цели.

ответ:Дво́рище — у східнослов'янських народів давня форма колективного землеволодіння і, одночасно, сільського поселення групи споріднених сімей, назва господарського двора з усіма забудуваннями (також «огнище») на Русі в передісторичну добу. Термін «дворище» вживався і в давньоруських джерелах. Існувало в 14-16 ст. у росіян під назвою «печище», в українській і білоруській мові — «дворище» і було аналогічне південнослов'янській задрузі. Дворище становило собою залишки родового устрою. Воно було основою сільської общини.

У староукраїнському праві дворище — господарська одиниця, заснована на кровному спорідненні та спільній власності і спільному відбуванні повинностей. У литовсько-руську добу дворище було визнане державою за одиницю оподаткування. До складу дворища входило близько 40-50 осіб того самого роду. Окрім родичів, як рівноправні члени до нього могли входити сторонні селяни — потужники, поплічники, або як економічно залежні люди — половинники, дольники, підсусідки. Маєтності дворища складалися з дворів, придатної до обробітку землі і земель поза ним (пасіки, пасовища), т. зв. угіддя. Розмір власності дворищ був різний: від 1 до 18 волок (до 500 морґів). Ділити дворище на півдворища або обтяжувати можна було тільки за згодою всіх його членів. Члени дворища спільно володіли орними землями та угіддями, а з часом — тільки угіддями. Щодо феодала воно виступало як сукупна податкова одиниця. Дворище звичайно називалося ім'ям засновника, глави сім'ї або його предка. Цей правно-господарський інститут зберігся на Поліссі, Волині, подекуди в Галичині і на Поділлі до волочного переміру в 16 ст., коли дворище було замінене індивідуальною власністю. У південних слов'ян у формі «задруги» проіснувало до 19 ст.

Дворище — у Великому князівстві Литовському одиниця оподаткування. Дворище складалося з кількох «димів», тобто окремих господарств, які, як правило, належали родичам. Іноді одиницею оподаткування міг виступати й «дим»[1].

Объяснение: