Внешняя и внутренняя политика людовика 13

Если бы кардинал Ришелье не обладал выдающимися к борьбе с самыми хитросплетенными интригами и заговорами, то одни лишь придворные ковы должны были бы отнять у него целиком все время. Пребывание его у кормила правления оказалось бы тогда столь же безрезультатным, как и деятельность его предшественников – Кончини и герцога Люина. К счастью для Франции и Европы, в слабом теле Ришелье жил мощный дух. Сознавая, что надежнейшим средством сохранить за собою пост первого министра является выполнение политической программы Генриха IV, которую Людовик XIII в принципе вполне одобрял, Ришелье деятельно работал над ее осуществлением. Он обещал королю укрепить внутри государства авторитет верховной власти и возвеличить Францию извне и сдержал свое обещание. Наиболее трудною представлялась первая часть этой задачи. Целое столетие междоусобных войн и религиозных смут ослабили во Франции все внутренние связи. Аристократия, которая при Генрихе IV начала было привыкать к повиновению королевской власти, убедилась за время регентства Марии Медичи и в первые годы царствования Людовика XIII в возможности безнаказанно сопротивляться королевским декретам. Французские протестанты представляли собою государство в государстве. Владея в силу Нантского эдикта многими крепостями, важнейшими из которых были Ла-Рошель и Монтабан, гугеноты являлись не только религиозной сектой, но вместе с тем также и политической партией, не стеснявшейся искать для себя союзников за границей. Государственные финансы находились в полном расстройстве; правосудие существовало только номинально. Даже в Париже на глазах короля безнаказанно нарушалась имущественная и личная безопасность граждан; нельзя было выходить из дому без оружия уже потому, что среди белого дня никто не мог считать себя на городских улицах в безопасности. В самом Париже герцог Ангулемский, побочный сын Карла IX, пользовавшийся расположением Людовика XIII, не платил многочисленной своей прислуге жалованья, ссылаясь на то, что его отель выходит на четыре улицы, на которых такие молодцы, как его лакеи, могут без труда раздобыть себе деньгу. Если лакеи знатных бар бесцеремонно грабили и обирали прохожих, то их господа позволяли себе еще большие вольности, на которые тогдашнее общественное мнение смотрело сквозь пальцы, между тем как с точки зрения современной нравственности они представляются чудовищными преступлениями. Можно было, разумеется, обращаться с жалобами в суд, но суды, по уверению современников, были “опаснее разбойничьих вертепов”. К тому же французское дворянство не признавало авторитета судебной власти и смеялось над парламентскими повестками. Судебные приставы не смели даже являться в знатные дома с такими повестками, зная, что за подобную попытку будут до полусмерти исколочены палками. Сам Людовик XIII находил такое обращение с судебными приставами в порядке вещей и приказал было проучить палкой парижского парламентского пристава, дерзнувшего явиться в королевский замок Фонтенбло с исполнительным листом на одного из придворных. К счастью, присутствовавший при этом член государственного совета вступился за пристава и предложил королю сперва осведомиться, по чьему указу и распоряжению принесен во дворец исполнительный лист. Как и следовало ожидать, из документов выяснилось, что пристав действовал именем самого короля и по его указу.

     Средневековые деревни располагались вокруг замка феодала. Одному феодалу могло принадлежать до нескольких десятков, а то и сотен деревень вместе с их обитателями и земельными угодьями. Участники войны за особые заслуги иногда награждались землей и одной деревней. Это были самые мелкие феодалы. А среднестатистический феодал обладал несколькими селами и их жителями. Вся земля, принадлежащая феодалу и пригодная для возделывания, а также пастбища делились на две неравные части: большая часть, конечно, была господская, а меньшая – крестьянская. Но всю эту землю приходилось обрабатывать, естественно, самим крестьянам. А вот лугами, лесами и водоемами могла пользоваться и сельская община. Каждая семья в деревне имела свой участок земли в поле, небольшой домик, двор с огородом, а также простые орудия труда, рабочий и домашний скот и птицу. Работая на своем поле и в своем хозяйстве, крестьяне обеспечивали себя всем необходимым, но часть произведенной продукции они должны были отдавать своему феодалу, то есть платить оброк. Кроме того, они были обязаны работать и на господских полях (барщина). А феодал в свою очередь платил налог в государственную казну продуктами своего натурального хозяйства.

       Государственные резервы существовали для того, чтобы содержать армию (Средневековье – время непрерывных войн и Крестовых походов), торговать, производить товарообмен, запастись на случай неурожаев и голода, строить объекты всеобщего пользования. Таким образом, материальное благополучие в стране обеспечивалось, в основном, за счет крестьянского труда. В средневековой деревне, принадлежащей среднестатистическому феодалу было, например, двадцать – двадцать пять дворов. В каждой семье, кроме взрослых, по пять-шесть детей разного возраста. Вообще-то, дети в семье рождались ежегодно, но часто умирали еще в младенчестве то от какой-нибудь болезни, то от угарного дыма (зимой дома отапливались по-черному, то есть без дымохода), то от несчастного случая, то во время эпидемий.

       Каждая семья в деревне, кроме работы на земле и хлопот с домашней скотиной, имела еще и некоторое ремесло. В селе обязательно был свой кузнец, свой гончар, свой пасечник, свой плотник и т.д. Таким образом, люди, объединенные в сельскую общину, могли коллективно обеспечивать себя почти всем необходимым в пределах своей деревни. Конечно, какие-то товары сельские жители ездили покупать (или обменивать) на рынок в город, например, соль, металлические изделия, нитки, иголки и иногда ткани. Хотя производство простых, грубых тканей община в деревне тоже могла наладить. Для этого, конечно, нужно было вырастить лен и коноплю, обработать сырье, построить ткацкий станок и научить двух-трех девушек работать на нем. Полотно из льна и конопли отбеливали в древесной золе, тщательно выполаскивали в речке или озере и расстилали на солнцепеке, чтобы оно выгорело до окончательной белизны. Все женщины и девушки с детства были научены шить простую одежду, готовить еду, прясть шерсть, вязать.

        Крестьяне круглый год были заняты работой. С утра до вечера в теплое время года мужчины и подростки работали в поле или огороде, заготавливали сено и дрова на зиму. Иногда выделяли время на рыбалку, чтобы побаловать семью вкусной рыбкой и запастись ею впрок. Крестьяне рыбу не солили, потому что соль – продукт малодоступный и дорогой, ее сушили и коптили. А по вечерам и зимой каждый крестьянин занимался еще и своим ремеслом. Плотник мастерил нехитрую мебель, телеги. Были мастера, изготавливающие деревянную посуду. Гончар выполнял заказы на глиняные изделия: миски, кувшины, бочонки. Кузнец, живущий обычно в конце деревни, был и вовсе фигурой почти мистической: он работал при свете огня, у своей особенной печи, раскалял докрасна металл и превращал его в топор, подкову, нож, гвоздь... К нему же бежали все несчастные, кому надо было вырвать зуб, чтобы избавиться от нестерпимой боли. Ведь у кузнеца имелись щипцы, которые годились и для этой стоматологической процедуры.

       Дети в деревне тоже были полезными членами общества. Девочки собирали ягоды в лесу, нянчили младших братьев и сестер, рвали сорняки в огороде. Мальчики пасли домашний скот, рыбачили, носили воду из речки, озера или колодца, чтобы полить огород. Забота о воде круглый год ложилась на мальчишеские плечи. В деревне иногда могли позволить себе и маленькую сыроварню. Если крестьянин задастся целью заготовить сыров на зиму, то он будет молочную продукцию из личного хозяйства отдавать умельцу-сыровару, который и исполнит его заказ. Время от времени в деревне возникали конфликты между крестьянами. Если не удавалось самостоятельно их разрешить, люди обращались к своему феодалу. Он имел право разбирать дела, связанные с бытом или хозяйством своих крестьян, штрафовать, наказывать дополнительной работой. За серьезные преступления феодал не имел права судить. Да и конфликты случались не так уж и часто. Люди, как правило, берегли покой и благополучие в своей общине.

Почему люди стремятся к справедливости?

Вообще понятие справедливости достаточно абстрактно и индивидуально, но в общих чертах его можно определить, как пропорциональность полученных благ приложенным усилиям. Это определение можно применить, если речь идет, например, об оплате труда или межличностных отношениях (из них ведь тоже люди извлекают определенную выгоду для себя). Такое стремление к справедливости является одной из основ современных рыночных отношений в обществе, своеобразный путь к выживанию и развитию. Справедливость также включает в себя ряд гарантий, которые позволяют человеку быть более-менее уверенным в будущем и своей защищенности, что снижает уровень тревожности и напряжения и, напротив, благоприятно влияет на уровень удовлетворенности жизнью.