Продолжи пословицы: 1) без солнца нет света, без труда )горька работа, да

1) плода 2) хлеб думай

В“войне и мире” толстой поднял вопрос о роли личности и народа в . перед толстым стояла — осмыслить художественно и философски войну 1812 г.: “правда этой войны в том, что она выиграна народом”.          увлекшись мыслью о народном характере войны, толстой не смог решить вопроса о роли личности и народа в ; в 3 части 3-го тома толстой вступает в спор с , , что ход всей войны зависит от “великих людей”. толстой старается убедить, что судьба человека зависит не от их воли.          изображая наполеона и кутузова, писатель, почти никогда не показывает их в сфере государственной деятельности. он сосредоточивает свое внимание на тех свойствах, которые характеризуют его как руководителя масс. толстой считает, что не гениальный человек руководит событиями, а события руководят им. толстой рисует совет в филях как совет, не имеющий смысла, ведь кутузов уже решил, что москва должна быть оставлена: “властью, врученной мне государем и отечеством, — приказ отступать”. конечно, это не так, никакой власти у него нет. уход из москвы предрешен. не во власти отдельных лиц решать, куда повернется . но кутузов сумел понять эту неизбежность. эту фразу говорит не он, его устами говорит судьба. толстому так важно убедить читателя в правильности своих взглядов на роль личности и народных масс в , что он считает необходимым прокомментировать каждый эпизод войны с позиции этих взглядов.

Против наших каслинских мастеров по фигурному литью никто выстоять не мог. сколько заводов кругом, а ни один вровень не поставишь. другим заводчикам это не вовсе по нраву приходилось. многие охотились своим литьем каслинцев обогнать, да не вышло. демидовы тагильские сильно косились. ну как — первый, можно сказать, по здешним местам завод считался, а тут нако — по литью оплошка. связываться все таки не стали, отговорку придумали: — мы бы легонько каслинцев перешагнули, да заниматься не стоит: выгоды мало. с шуваловыми лысьвенскими смешнее вышло. те, понимаешь, врезались в это дело. у себя, на кусье-александровском заводе, сказывают, придумали тоже фигурным литьем заняться. мастеров с разных мест понавезли, художников наняли. не один год этак-то пыжились и денег, говорят, не жалели, а только видят — в ряд с каслинским это литье не поставишь. махнули рукой да и говорят, как демидовы: — пускай они своими игрушками тешатся, у нас дело посурьезнее найдется. наши мастера меж собой пересмеиваются: — то-то! займитесь-ко чем посподручнее, а с нами не спорьте. наше литье, поди ко, по всему свету на отличку идет. однем словом, каслинское. в чем тут главная точка была, сказать не умею. кто говорил — чугун здешний особенный, только, на мой глаз, чугун — чугуном, а руки — руками. про это ни в каком деле забывать не след. в каслях, видишь, это фигурное литье с давних годов укоренилось. еще при бытности зотовых, когда они тут над народом изгальничали, художники в каслях живали. народ, значит, и приобык. тоже ведь фигурка, сколь хорошо ее ни слепит художник, сама в чугун не заскочит. умелыми да ловкими руками ее переводить доводится. формовщик хоть и по готовому ведет, а его рука много значит. чуть оплошал — уродец родится. дальше чеканка пойдет. тоже не всякому глазу да руке впору. при отливке, известно, всегда какой ни на есть изъян случится. ну, наплывчик выбежит, шадринки высыплет, вмятины тоже бывают, а чаще всего путцы под рукой путаются. это пленочки так по-нашему зовутся. чеканщику и приходится все эти изъяны подправить: наплывчики загладить, шадринки сбить, путцы срубить. со стороны глядя, и то видишь — вовсе тонкое это дело, не всякой руке доступно. бронзировка да покраска проще кажутся, а изведай — узнаешь, что и тут всяких хитростей-тонкостей многонько. а ведь все это к одному шло. оно и выходит, что около каслинского фигурного литья, кроме художников, немало народу ходило. и набирался этот народ из того десятка, какой не от всякой сотни поставишь. многие, конечно, по тем временам вовсе неграмотные были, а дарованье к этому делу имели. фигурки, по коим литье велось, не все заводские художники готовили. больше того их со стороны привозили. которое, как говорится, из столицы, которое — из-за границы, а то и просто с толчка. ну, мало ли, — приглянется заводским барам какая вещичка, они и посылают ее в касли с наказом: — отлейте по этому образцу, к такому-то сроку. заводские мастера отольют, а сами про всякую отливку посудачат. — это, не иначе, француз придумал. у них, знаешь, всегда так: либо веселенький узорчик пустят, либо выдумку почудней. вроде вон парня с крылышками на пятках. кузьмич из красильной еще его торгованом меркушкой зовет. — работу, друг, тоже без ошибки узнать можно. как лошадка поглаже да посытее, либо бык пудов этак на сорок, а то барыня погрузнее, в полном снаряде да еще с собакой, так и знай — без руки тут не обошлось. потому — первым делом о сытости думает. ну вот. в числе прочих литейщиков был в те годы торокин василий федорыч. в пожилых считался. дядей васей в литейном его звали. этот дядя вася с малых лет на формовке работал и, видно, талан к этому делу имел. даром что неграмотный, а лучше всех доводил. самые тонкие работы ему доверяли.