Сочинение по роману гончарова: "обломов", на тему: почему разошлись пути двух друзей - обломова и штольца?

Образ Обломова состоит как бы из 2 частей. Есть Обломов заплесневевший, почти гадкий, засаленный, нескладный кусок мяса. Есть Обломов, влюбленный в Ольгу, Обломов, который глубоко трогателен и симпатичен в своем грустном комизме. Между этими Обломовыми пропасть и одновременно наряженное взаимодействие, борьба обломовщины с истинной деятельной жизнью сердца, то есть собственно с настоящей личностью Ильи Ильича. Двойственной природе образа Обломова отвечает и распадение романа на 2 смысловые части, а роль связующего звена между ними играет сон Обломова, которому Дружинин придает огромное значение. Предаваясь на диване упоительной лени, погружается в сон гончаровский герой. И он уносится в детство. К тем временам, когда в Обломовке, возле няни, впервые в вымыслах носился юный ум, там, на просторе складывалась поэтическая мечтательность Обломова, не признающая оков прозаичной реальности.
Илья Ильич засыпает на мучительной, неразрешимом вопросе Отчего я такой? Разум и логика были бессильны ответить на него, бессильны объяснить Обломову, в чем истинная природа его личности. Во сне ему отвечают родовая память и безотчетная привязанность героя к родному дому. Под всеми слоями Обломовского существования, в самой глубине сна и сознания Гончаров находит источник живой и теплой человечности этого мира.
Нравственная и эмоциональная сердцевина обломовского мира мать Ильи Ильича.
Обломов, увидев давно умершую мать, и во сне затрепетал от радости, от жаркой любви к ней у него, у сонного, медленно выплыли из-под ресниц и стали неподвижно 2 теплые слезы
Сейчас перед нами лучший, чистейший Обломов. Таким он остается в своей любви к Ольге, с которой его связывает не страсть, а кроткое, нежное чувство.
Рассказ о жизни Обломова развертывается в 2 временных измерениях воспитание Илюши его итоги в характере Ильи Ильича, от детства протягиваются прямые нити к герою начальных глав романа.
Жизнь обломовцев правдоподобна. Из нее, как из окружающей природы, изъяты сильные движения. Сумма воспитательных наказов няни состоит из бесконечных нет и не, на которых держится как раз и всё описание претесного уголка.
В обломовской жизни, символом которой для ребенка стал послеобеденный сон всепоглощающий, ничего не делающий сон, истинное подобие смерти, Вот день, полный первой и главной жизненной заботы в Обломовке - заботы о пище наступила ночь.
Единственная форма духовной жизни, доступная обломовцам, причастность к миру сказок, легенд, мифов. Развивая мечтательность, сказка только больше привязала мальчика к дому. Ведь в сказках живет та же обломовка, только поэтически украшенная. Няня нашептывает ему о какой-то неведомой стране, где нет ни ночей, ни холода, где совершаются чудеса, где текут реки мёду и молока, где никто ничего круглый год не делает, а день-деньской только и знают, что гуляют все добры молодцы, такие как Илья Ильич, да красавицы, что ни в сказка сказать, ни пером описать.
По мнению Гончарова, именно первые бессознательные детские впечатления формируют натуру будущего человека. Именно для показа начала обломовщины Гончаров вводит в повествование сон Обломова. Он наиболее полно раскрывает картины патриархальной жизни в родном доме, которые навсегда остались для Ильи Ильича идеалом настоящей жизни спокойной и сытой.

Вот Руководители народного ополчения, освободившие Москву от польских интервентов.Некоторые исторические фигуры прославляются парами. Их образы сплетаются в исторической памяти народа, размываются, становятся единым целым. Как невозможно представить Герцена без Огарева, Маркса без Энгельса или даже Немировича без Данченко и Салтыкова без Щедрина, так невозможно представить князя Дмитрия Пожарского отдельно от земского старосты Козьмы Минина. Без этих людей немыслима история России, наполненная великими победами и свершениями.К началу XVII в. в Российском государстве наступило так называемое Смутное время.  Под именем убиенного царевича Дмитрия объявился первый русский самозванец – Гришка Отрепьев, беглый монах московского Чудова монастыря. Заговорщики убили сына Бориса Годунова, Федора, и его мать. Едва успели расправиться с Гришкой, как вместе со всяким вооруженным сбродом, явился второй самозванец – еще один Лжедмитрий. В стране разразился династический кризис. Москва лежала в руинах, многие города были разрушены и сожжены, в Угличе сломаны все мосты. Воспользовавшись бедственным положением в стране, на нее пошли войной поляки и шведы.К осени 1611 г. положение России было близко к отчаянному: поляки заняли Москву, Смоленск и другие русские города на западе. Шведы захватили все побережье Финского залива и Новгород. Вся западная часть государства оказалась фактически оккупированной. В стране процветало мародерство, организованная и обычная преступность.В этот тяжелой для страны момент огромную роль сыграло русское духовенство. Под руководством игумена Троице-Сергиева монастыря архимандрита Дионисия, впоследствии канонизированного Русской Православной Церковью, монахи стали призывать русский народ к ополчению для того, чтобы изгнать врагов земли русской, прежде всего шляхтичей. Аналогичные воззвания и грамоты рассылал и патриарх Гермоген, множество других священников ходило по городам и деревням, призывая народ к освобождению страны. Церковное, особенно монастырское, слово имело тогда огромный авторитет.Одна из грамот патриарха Гермогена попала в Нижний Новгород, в руки земского старосты Козьмы Минина (Сухорука). Был он простым мясником, происхождения невысокого, но человеком был набожным, умным и энергичным. А главное – был большим патриотом. Призыв церкви к ополчению был им услышан, он немедленно приступил к делу и стал собирать людей. «Захотим московскому государству, так не жалеть нам имения своего, не жалеть ничего, дворы продавать, жен и детей закладывать, бить челом тому, кто бы вступился за истинную православную веру и был у нас начальником». Минин собирал пожертвования, объясняя народу, куда пойдут их деньги, став практически финансовым директором ополчения.Командующим ополчением был избран князь Дмитрий Михайлович Пожарский, принадлежавший к потомкам Рюрика. Князь верно служил и Борису Годунову, и Василию Шуйскому, и взошедшему потом на престол шестнадцатилетнему князю Михаилу Романову. Пожарский всегда занимал высокие должности, имел опыт успешного руководства  несколькими военными операциями.Именно этим двум людям предстояло сыграть центральную роль в освобождении страны от иноземных захватчиков. За зиму 1611-1612 гг. к ополченцам Нижнего Новгорода присоединились многие другие из отечественных городов и весей, недовольные  засильем иноземцев. До того как идти на Москву, Пожарскому пришлось усмирить бунты в Поволжье. На это ушло все лето 1612 г. Зимой Пожарский собрал Земский Собор в Ярославле и передал ему управление всей Московской землей. На Собор прибыли представители всех сословий почти из всех русских городов, чтобы обсудить план дальнейших действий. В том числе и похода на Москву. Но вскоре стало известно, что польский король Сигизмунд уже выслал большое войско, и  Пожарский решил не откладывая, сразу же выступать в поход.22 октября 1612 г. ополчение приступом взяло Китай-город, а затем и Кремль. Поляки вынуждены были ретироваться. Минин и Пожарский в одночасье стали лидерами нации.       Их благодарные потомки по достоинству оценили их вклад в дело освобождения отечества и воздвигли героям монумент на главной площади страны. Первоначально памятник планировали установить еще в 1812 г.,  к 200-летию героических событий, но этому помешала война с Наполеоном. И лишь в 1818 г. на деньги, собранные в складчину,  работа скульптора И. Мартоса была установлена в самом центре Красной площади. Однако в 1930 г. памятник посчитали помехой для праздничных демонстраций и перенесли его ближе к собору Василия Блаженного, где он стоит и поныне.

Вот Руководители народного ополчения, освободившие Москву от польских интервентов.Некоторые исторические фигуры прославляются парами. Их образы сплетаются в исторической памяти народа, размываются, становятся единым целым. Как невозможно представить Герцена без Огарева, Маркса без Энгельса или даже Немировича без Данченко и Салтыкова без Щедрина, так невозможно представить князя Дмитрия Пожарского отдельно от земского старосты Козьмы Минина. Без этих людей немыслима история России, наполненная великими победами и свершениями.К началу XVII в. в Российском государстве наступило так называемое Смутное время.  Под именем убиенного царевича Дмитрия объявился первый русский самозванец – Гришка Отрепьев, беглый монах московского Чудова монастыря. Заговорщики убили сына Бориса Годунова, Федора, и его мать. Едва успели расправиться с Гришкой, как вместе со всяким вооруженным сбродом, явился второй самозванец – еще один Лжедмитрий. В стране разразился династический кризис. Москва лежала в руинах, многие города были разрушены и сожжены, в Угличе сломаны все мосты. Воспользовавшись бедственным положением в стране, на нее пошли войной поляки и шведы.К осени 1611 г. положение России было близко к отчаянному: поляки заняли Москву, Смоленск и другие русские города на западе. Шведы захватили все побережье Финского залива и Новгород. Вся западная часть государства оказалась фактически оккупированной. В стране процветало мародерство, организованная и обычная преступность.В этот тяжелой для страны момент огромную роль сыграло русское духовенство. Под руководством игумена Троице-Сергиева монастыря архимандрита Дионисия, впоследствии канонизированного Русской Православной Церковью, монахи стали призывать русский народ к ополчению для того, чтобы изгнать врагов земли русской, прежде всего шляхтичей. Аналогичные воззвания и грамоты рассылал и патриарх Гермоген, множество других священников ходило по городам и деревням, призывая народ к освобождению страны. Церковное, особенно монастырское, слово имело тогда огромный авторитет.Одна из грамот патриарха Гермогена попала в Нижний Новгород, в руки земского старосты Козьмы Минина (Сухорука). Был он простым мясником, происхождения невысокого, но человеком был набожным, умным и энергичным. А главное – был большим патриотом. Призыв церкви к ополчению был им услышан, он немедленно приступил к делу и стал собирать людей. «Захотим московскому государству, так не жалеть нам имения своего, не жалеть ничего, дворы продавать, жен и детей закладывать, бить челом тому, кто бы вступился за истинную православную веру и был у нас начальником». Минин собирал пожертвования, объясняя народу, куда пойдут их деньги, став практически финансовым директором ополчения.Командующим ополчением был избран князь Дмитрий Михайлович Пожарский, принадлежавший к потомкам Рюрика. Князь верно служил и Борису Годунову, и Василию Шуйскому, и взошедшему потом на престол шестнадцатилетнему князю Михаилу Романову. Пожарский всегда занимал высокие должности, имел опыт успешного руководства  несколькими военными операциями.Именно этим двум людям предстояло сыграть центральную роль в освобождении страны от иноземных захватчиков. За зиму 1611-1612 гг. к ополченцам Нижнего Новгорода присоединились многие другие из отечественных городов и весей, недовольные  засильем иноземцев. До того как идти на Москву, Пожарскому пришлось усмирить бунты в Поволжье. На это ушло все лето 1612 г. Зимой Пожарский собрал Земский Собор в Ярославле и передал ему управление всей Московской землей. На Собор прибыли представители всех сословий почти из всех русских городов, чтобы обсудить план дальнейших действий. В том числе и похода на Москву. Но вскоре стало известно, что польский король Сигизмунд уже выслал большое войско, и  Пожарский решил не откладывая, сразу же выступать в поход.22 октября 1612 г. ополчение приступом взяло Китай-город, а затем и Кремль. Поляки вынуждены были ретироваться. Минин и Пожарский в одночасье стали лидерами нации.       Их благодарные потомки по достоинству оценили их вклад в дело освобождения отечества и воздвигли героям монумент на главной площади страны. Первоначально памятник планировали установить еще в 1812 г.,  к 200-летию героических событий, но этому помешала война с Наполеоном. И лишь в 1818 г. на деньги, собранные в складчину,  работа скульптора И. Мартоса была установлена в самом центре Красной площади. Однако в 1930 г. памятник посчитали помехой для праздничных демонстраций и перенесли его ближе к собору Василия Блаженного, где он стоит и поныне.