Напишите синквейн с стихотворением *утес*

Утёс-великан
Влажный, старый
Остался, стоит, плачет
Задумался глубоко
Печаль

1) сказочный зачин

"В каком году- рассчитывай, в какой земле - угадывай, на столбовой дороженьке сошлись семь мужиков..."

2) сказочное число

Семь

3) присказки

"мы мужики степенные..."

"кому живется весело, вольготно на Руси"

4) приметы, обычаи

Кукуй, кукуй, кукушечка!

Заколосится хлеб,

Подавишься ты колосом -

Не будешь куковать!

5) трудовые песни

В день Симеона батюшка

Сажал меня на бурушку...

жаркой баенке,

Березовому веничку,

Студеному ключу, —

Опять бела, свежехонька.

6) обряды (сватовской)

И волюшка скатилася

С девичьей головы...

7) былина

Это глава о Савелии, богатыре святорусском.

8) притча

"Бабья притча"

9) поиски счастливого

Особенно в главе "Счастливые"

10) коллективный образ народа

Грудь впалая, как вдавленный

Живот; у глаз, у рта

Излучины, как трещины

На высохшей земле;

И сам на землю-матушку

Похож он...

Объяснение:



(Иллюстрация: вариант эскиза к сцене "Чаепития" `97, художник-мультипликатор Юрий Норштейн)

Повесть «Шинель», написанная Н.В. Гоголем, в русской литературе приобрела огромное значение и даже в наши дни остается весьма актуальной. "Маленьким человеком" в ней называют Акакия Акакиевича Башмачкина, невысокого ранга чиновника. От природы не наделенный особенными талантами он с любовью выполняет свою работу, состоящую в красивом переписывании всевозможных бумаг. Его смерть от потрясения и равнодушия окружающих вовсе не является обличением, как может показаться на первый взгляд, но призывом вспомнить евангельскую заповедь о любви к ближнему.



Акакий Акакиевич с самого начала своей служебной карьеры занимает скромное место и не спешит этого менять. Предложенную ему однажды возможность продвинуться по службе он воспринимает безо всякой радости. Постоянные насмешки молодых сослуживцев не лишенных честолюбия он сносит с христианским смирением, и только в самом крайнем случае позволяет себе жалостливо спросить: «Зачем вы меня обижаете?». Уже тогда он сам, его горести и радости никого не интересовали, но вызывали только насмешку