Краткий пересказ по повести: "один мужик двух генералов прокормил" , !

Мы уже знаклмы с произведениями Щедрина. И я прочитал "Мужик двух генералов прокормил". Главными героями являются дыа генерала. Эти 2 генерала попали на остров. Им очень хотелось есть и они чуть ли не съели друг друга, но потом подумали, что нужно найти мужика и нашли, он спал. Они его разбудили, он сразу же начал за ними ухаживать. Этот мужик даже сам предложил его связать верёвкой (которую он сам сделал) к дереву. Почле того как генералф наелись, мужик сделал плот и отправил их обратно. Генералы прислали ему пятак и водку. Главная мысль в том, что генералы не смогли бы прожить без мужика. Как и живут сейчас на чужом труде.

Миллион и один день каникул

В наши дни, когда космос заселен людьми и Земля, как голубое маковое зерно, отчетливо видна с далеких планет, когда ежедневно стаи ракет уплывают с Земли в океан Вселенной и возвращаются обратно, трудно представить себе пропажу космического корабля. Да еще такого корабля, как «Виктория»!..

«Виктория», краса звездного флота, фантастическая птица с гордо вздернутым вперед клювом, совершала броски в Ближний, Дальний и Конечный космос. Ее серо-стальные бока и крылья отполировал ветер разноцветных звезд; ее острый шпиль пронзал пустоту с беззаботной легкостью иглы, скользящей сквозь кусок ткани. Двигатели точно выводят «Викторию» к самой отдаленной цели, и гигантский лайнер причаливает с осторожностью шлюпки в порту незнакомой планеты, возле космической станции или у порога одноместного корабля астронавта, затерянного среди звезд.

Сотни историй в судовом журнале о ближних и дальних рейсах «Виктории».

Но этот рассказ — о последнем путешествии, когда корабль, попав случайно в беду, оказался достойным своего знаменитого имени-девиза: «Победа!»

В космосе все на виду, словно в аквариуме. Телескопы, станции, спутники, корабли изучили звездный мир до мельчайшего «винтика». И ни один мастер небесной механики не мог, разумеется, предсказать, что первоклассный пассажирский лайнер исчезнет однажды в бесконечности из-за тайного обитателя трюмов, точнее — из-за обыкновенного грызуна.

Однако в этой истории немало странного.

И что еще важно: «Виктория» уточнила движение Стрелы времени: люди острее почувствовали, куда нацелен наконечник этой Стрелы, увидели разницу между и будущим Земли

В статье предпринята попытка реконструировать общественный идеал И. С. Тургенева 1840-1850 годов, выраженный в сборнике рассказов «Записки охотника», с историко-политологического анализа. В первой части статьи показано, как на Тургенева повлияли основные социально-политические концепты Ж.-Ж. Руссо, как идеи естественного состояния и естественного человека, нашедшие отражение во многих рассказах «охотничьего» цикла, связаны с представлениями Тургенева о необходимых преобразованиях российского общества. Анализ сборника «Записки охотника» дает возможность уточнить специфику отношения Тургенева к крестьянскому вопросу накануне отмены крепостного права. Рассказ «Муму», написанный в 1852 г., сразу после выхода «Записок охотника» отдельным изданием, позволяет уточнить характер общественного идеала Тургенева 1840-1850-х годов. Этому рассказу посвящена вторая часть статьи, где автор показывает, как Тургенев довел до логического завершения идеи, которые наметил в «Записках охотника». Крестьяне в его понимании - это сословие детей природы, не испорченных цивилизацией. Они сильны и долготерпимы, но сами влиять на свою судьбу не могут. А только на стихийный бунт. Поэтому им нужно даровать права человека, юридическое равенство, отменив крепостное право «сверху». Но ни о каком другом уравнении не может быть и речи, потому что по своей природе они рождены пахать на барской земле. Анализируя сборник«Записки охотника» и рассказ «Муму» сквозь призму идей Руссо, можно выделить основные черты социально-политического идеала Тургенева накануне Великих реформ. Разделяя исходное представление Руссо об «отпадении человека от природы» и желание вернуться к «первоначальному природному единству», Тургенев пришел к противоположным политическим выводам: республиканизму учителя он противопоставил «дворянский» либерализм