Есть ли трагизм в том, что только смог рассмотреть в этом герое душу? какая эта душа?

О каком произведении речь?

Снежная королева" - замечательная сказка датского сказочника Ганса Христиана Андерсона о настоящей дружбе, нежной любви, и о победе добра над злом.
В детстве я всегда восхищалась Гердой, ее мужеством и терпением, искренностью, добротой и умением находить выход из любой ситуации. Ведь она не опускала руки и отважно шла к своей цели наперекор всем преградам.
Она не была уверенна жив ли Кай, вспомнит ли он ее, и все равно искала его, ведь она слушала свое сердце. Никто не мог ее остановить и преградить ей путь. Даже могущество Снежной королевы оказалось бессильным перед любовью и смелостью горячего сердца Герды.
Эта сказка научила меня тому, что если в сердце искренняя любовь, не стоит боятся ни какого зла, ведь любовь и добро все равно победят.

Тридцатые годы несколько изменили облик героя време­ни. Им по-прежнему оставался коммунист, беззаветно преданный партии и народу, не знающий сомнений и компромиссов в борьбе с классовым врагом. Но на первый план выдвигаются уже иные черты: умение по-человечески подойти к людям, подлинный гуманизм, навыки и талант организатора. Наибо­лее удачным образом такого человека в литературе стал шо­лоховский Давыдов из «Поднятой целины». Образ оказался удачным прежде всего потому, что в композиции романа он противопоставлен руководителю-болыневику эпохи 20-х го­дов — Нагульнову. Нагульнов, воспитанный гражданской войной, привык решать все сложные вопросы классовой борь­бы «кавалерийским налетом», методом грубой силы. Безза­ветно преданный идее коммунизма и мировой революции, он не понимает, что эпоха требует других методов, что в лице крестьянина пролетариат имеет дело с таким врагом, которо­го, по словам Ленина, «нельзя прогнать, нельзя уничтожить», а требуется перевоспитать. Макар беспощаден к любому про­явлению чуждого классового духа и как метод борьбы с ним признает в основном террор. В известной мере идея мировой революции заслонила от него тех конкретных людей, ради ко­торых стоит эту революцию совершать, не случайно он гово­рит: «Станови баб, детишек — всех порешу из пулемета за мировую революцию!» Не таков Давыдов, лучше понимаю­щий изменившуюся ситуацию. Он и по-человечески мягче своего друга, и политически более подкован, и воплощает в себе те самые гуманистические принципы, ради которых в ко­нечном счете и делается революция. Он отчетливо осознает, что борется за тех самых людей, которые его не понимают, часто ненавидят, иногда бьют. Именно поэтому Давыдов, коммунист новой формации, становится действительным ге­роем времени