В рассказе Б. Л. Васильева "Экспонат №" фигурирует война, которая стала главной темой в творчестве писателя. Произведение несёт в себе глубокий смысл, я считаю, что его следует прочитать.
Ключевым моментом рассказа является его конец, он воспринимается тяжело и с огромной обидой за Анну Федотовну. Я до последнего момента надеялась, что дети всё-таки не решатся на подлость по отношению к несчастной старушке. Я думаю, что инициатором такого поступка (кража писем, которые Анна Федотовна получала от сына) была именно «большая девочка», которая позволяла себе разговаривать с Анной Федотовной в грубом тоне.
Мне кажется, что эта девочка слишком рано «повзрослела». Потому что ребёнок не может быть настолько циничным и посметь забрать у Анны Федотовны единственную память о сыне.
Я считаю, что письма, которые женщина бережно и трепетно хранила, просила свою внучку перечитывать ей только копии, были частью её души. Потому что они были памятью о её сыне, а для любой матери ребёнок и семья – это самое ценное в жизни. Очень тяжело было читать предложения №51-53, в которых описаны чувства Анны Федотовны. Ей казалось, что «ослепла и оглохла не только она сама, но и её душа».
Мне жаль её. И было жаль с самого начала рассказа. Она потеряла сына, потеряла зрение, потеряла письма, вместе с которыми потерялась и часть души женщины.
Я считаю, что дети поступили отвратительно. Никакой музей не стоит страданий женщины, а тем более матери, потерявшей своего ребёнка.
Varvara
06.09.2020
Как мышонок попал в мореплаватели
Ребята пускали по реке кораблики. Брат вырезал их ножиком из толстых кусков сосновой коры. Сестренка прилаживала паруса из тряпочек. На самый большой кораблик понадобилась длинная мачта. - Надо из прямого сучка, - сказал брат, взял ножик и пошел в кусты. Вдруг он закричал оттуда: - Мыши, мыши! Сестренка бросилась к нему. - Рубнул сучок, - рассказывал брат, - а они как порскнут! Целая куча! Одна вон сюда под корень. Погоди, я ее сейчас... Он перерубил ножиком корень и вытащил крошечного мышонка. - Да какой же он малюсенький! - удивилась сестренка. - И желторотый! Разве такие бывают? - Это дикий мышонок, - объяснил брат, - полевой. У каждой породы свое имя, только я не знаю, как этого зовут. Тут мышонок открыл розовый ротик и пискнул. - Пик! Он говорит, его зовут Пик! - засмеялась сестренка. - Смотри, как он дрожит! Ай! Да у него ушко в крови. Это ты его ножиком ранил, когда доставал. Ему больно. - Все равно убью его, - сердито сказал брат. - Я их всех убиваю: зачем они у нас хлеб воруют? - Пусти его, - взмолилась сестренка, - он же маленький! Но мальчик не хотел слушать. - В речку заброшу, - сказал он и пошел к берегу. Девочка вдруг догадалась, как мышонка. - Стой! - закричала она брату. - Знаешь что? Посадим его в наш самый большой кораблик, и пускай он будет за пассажира! На это брат согласился: все равно мышонок потонет в реке. А с живым пассажиром кораблик пустить интересно. Наладили парус, посадили мышонка в долбленое суденышко и пустили по течению. Ветер подхватил кораблик и погнал его от берега. Мышонок крепко вцепился в сухую кору и не шевелился. Ребята махали ему руками с берега. В это время их кликнули домой. Они еще видели, как легкий кораблик на всех парусах исчез за поворотом реки. - Бедный маленький Пик! - говорила девочка, когда они возвращались домой. - Кораблик, наверно, опрокинет ветром, и Пик утонет. Мальчик молчал. Он думал, как бы ему извести всех мышей у них в чулане. все!
Ключевым моментом рассказа является его конец, он воспринимается тяжело и с огромной обидой за Анну Федотовну. Я до последнего момента надеялась, что дети всё-таки не решатся на подлость по отношению к несчастной старушке. Я думаю, что инициатором такого поступка (кража писем, которые Анна Федотовна получала от сына) была именно «большая девочка», которая позволяла себе разговаривать с Анной Федотовной в грубом тоне.
Мне кажется, что эта девочка слишком рано «повзрослела». Потому что ребёнок не может быть настолько циничным и посметь забрать у Анны Федотовны единственную память о сыне.
Я считаю, что письма, которые женщина бережно и трепетно хранила, просила свою внучку перечитывать ей только копии, были частью её души. Потому что они были памятью о её сыне, а для любой матери ребёнок и семья – это самое ценное в жизни. Очень тяжело было читать предложения №51-53, в которых описаны чувства Анны Федотовны. Ей казалось, что «ослепла и оглохла не только она сама, но и её душа».
Мне жаль её. И было жаль с самого начала рассказа. Она потеряла сына, потеряла зрение, потеряла письма, вместе с которыми потерялась и часть души женщины.
Я считаю, что дети поступили отвратительно. Никакой музей не стоит страданий женщины, а тем более матери, потерявшей своего ребёнка.