Начиная работу над поэмой «Кому на Руси жить хорошо», Некрасов мечтал создать масштабное произведение, в котором отразились бы все знания о крестьянах, накопленные им за жизнь. С раннего детства перед глазами поэта проходило «зрелище бедствий народных», и первые детские впечатления подтолкнули его и в дальнейшем изучать уклад крестьянской жизни. Тяжелый труд, человеческое горе, и вместе с тем – огромная духовная сила народа – все это замечал внимательный взгляд Некрасова. И именно благодаря этому в поэме «Кому на Руси жить хорошо» образы крестьян выглядят настолько достоверными, как будто поэт лично знал своих героев. Логично, что поэма, в которой главным героем выступает народ, насчитывает большое количество крестьянских образов, но стоит вглядеться в них пристальнее – и нас поразит разнообразие и живость этих персонажей.
Поделитесь своими знаниями, ответьте на вопрос:
Чи випадково у своїй п’єсі Метерлінк використав відкритий фінал? Розкрийте його символіку
"Молитва" ("Я, матерь божия, ныне с молитвою"), стихотворение, относящееся к зрелой лирике Лермонтова (1837), строится как монолог лирического героя - мольба о счастье любимой женщины, о ее душе. В ходе монолога вырисовываются три образа: божьей матери, лирического героя и той, о которой он молится. В общем контексте лермонтовской лирики существенно, что внутренняя драма героя, одинокого странника с "пустынной душой", отодвинута на второй план, а на первый выступает образ героини - ее нравственная чистота беззащитность перед враждебными силами мира холодного". Мольба за нее освещает с новой стороны образсамого героя: трагедия духовного одиночества не разрушила его глубокого участия и заинтересованности в судьбе другого человека. "Молитва" проникнута интонацией просветленной грусти, связанной с особым преломлением в стихотворении религиозных мотивов: существование "незлобного сердца", родной души заставляет героя вспомнить о другом, светлом "мире упования", в котором "теплая заступница" охраняет весь жизненный путь "достойной души" и ангелы осеняют ее на пороге смерти. Вместе с тем герой отвергает традиционные формы обращения к богу с молитвой о себе ("Не о не перед битвою, /Не с благодарностью иль покаянием, /Не за свою молю душу пустынную"), как бы заведомо зная, что благодать не коснется его собственной "пустынной души".