Чем интересен рассказ "уроки француского "?

повесть в. г. распутина «уроки французского» переносят нас в далекое послевоенное время. для нас, современных читателей, подчас бывает трудным понять все те обстоятельства, в которых жили люди в то нелегкое время.  ведь именно так жили большинство людей. у мальчишки нет отца, а в семье, помимо него, много детей. измученная мать не может прокормить всю семью. но тем не менее она отправляет старшего сына учиться. она верит в то, что у него будет хотя бы надежда на лучшую жизнь. ведь до сих пор ничего хорошего в его жизни не происходило.

Михаил Шолохов

"Тихий Дон"

книга 3, часть 6, глава 9

Когда все улеглись спать, Пантелей Прокофьевич вызвал Григория на баз. Присели на крыльце.

- Хочу погутарить с тобой. - Старик тронул колено Григория, зашептал: - Неделю назад ездил я к Петру. Ихний Двадцать восьмой полк за Калачом зараз.. . Я, сынок, поджился там неплохо. Петро - он гожий, дюже гожий к хозяйству! Он мне чувал одежи дал, коня, сахару.. . Конь справный.. .

- Погоди! - сурово перебил его Григорий, обожженный догадкой. - Ты сюда не за этим заявился?

- А что?

- Как - что?

- Люди ить берут, Гриша.. .

- Люди! Берут! - не находя слов, с бешенством повторял Григорий. - Своего мало? Хамы вы! За такие штуки на германском фронте людей расстреливали!. .

- Да ты не сепети! - холодно остановил его отец. - Я у тебя не Мне ничего не надо. Я нынче живу, а завтра ноги вытяну.. . Ты об себе думай. Скажи на милость, какой богатей нашелся! Дома одна бричка осталась, а он.. . Да и что ж не взять у энтих, какие к красным подались?. . Грех у них не брать! А дома каждая лычка бы годилась.

- Ты мне оставь это! А нет - я живо провожу отсель! Я казакам морды бил за это, а мой отец приехал грабить жителев! - дрожал и задыхался Григорий.

- За это и с сотенных прогнали! - ехидно поддел его отец.

- На черта мне это сдалось! Я и от взвода откажусь!. .

- А то чего же! Умен, умен...

Подробнее - на -

Объяснение:

ответ:  Если кратко, то один торговец рассказал Синбаду об удивительном сотрове Се­рен­ди­б, тот так впечатлился, что после не смог уснуть и решил поехать на остров. Ниже отрывок из книги.

Однажды ве­че­ром к Син­д­ба­ду, по обык­но­ве­нию, приш­ли его при­яте­ли-куп­цы. Ког­да они кон­чи­ли ужин и при­го­то­ви­лись слу­шать рас­ска­зы хо­зя­ина, в ком­на­ту во­шел слу­га и ска­зал, что у во­рот сто­ит че­ло­век и про­да­ет ди­ко­вин­ные пло­ды.

- Прикажи ему вой­ти сю­да,- ска­зал Син­д­бад.

Слуга при­вел тор­гов­ца пло­да­ми в ком­на­ту. Это был смуг­лый че­ло­век с длин­ной чер­ной бо­ро­дой, оде­тый по-ино­зем­но­му. На го­ло­ве он нес кор­зи­ну, пол­ную ве­ли­ко­леп­ных пло­дов. Он пос­та­вил кор­зи­ну пе­ред Син­д­ба­дом и снял с нее пок­ры­ва­ло.

Синдбад заг­ля­нул в кор­зи­ну - и ах­нул от удив­ле­ния. В ней ле­жа­ли ог­ром­ные круг­лые апель­си­ны, кис­лые и слад­кие ли­мо­ны, по­ме­ран­цы, яр­кие, слов­но огонь, пер­си­ки, гру­ши и гра­на­ты, та­кие боль­шие и соч­ные, ка­ких не бы­ва­ет в Баг­да­де.

- Кто ты, чу­же­зе­мец, и от­ку­да ты при­шел?- спро­сил Син­д­бад тор­гов­ца.

- О гос­по­дин,- от­ве­тил тот,- я ро­дил­ся да­ле­ко от­сю­да, на ос­т­ро­ве Се­рен­ди­бе. Всю мою жизнь я пла­вал по мо­рям и по­бы­вал во мно­гих стра­нах и вез­де я про­да­вал та­кие пло­ды.

- Расскажи мне про ос­т­ров Се­рен­диб: ка­кой он и кто на нем жи­вет?- ска­зал Син­д­бад.

- Про мою ро­ди­ну не рас­ска­жешь сло­ва­ми. Ее нуж­но ви­деть, так как нет в ми­ре ос­т­ро­ва прек­рас­нее и луч­ше Се­рен­ди­ба,- от­ве­тил тор­го­вец.- Ког­да пут­ник всту­па­ет на бе­рег, он слы­шит пе­ние прек­рас­ных птиц, перья ко­то­рых го­рят на сол­н­це, как дра­го­цен­ные кам­ни. Да­же цве­ты на ос­т­ро­ве Се­рен­ди­бе све­тят­ся, слов­но яр­кое зо­ло­то. И есть на нем цве­ты, ко­то­рые пла­чут и сме­ют­ся. Каж­дый день на вос­хо­де сол­н­ца они под­ни­ма­ют свои го­лов­ки квер­ху и гром­ко кри­чат: «Утро! Ут­ро!»- и сме­ют­ся, а ве­че­ром, ког­да сол­н­це за­хо­дит, они опус­ка­ют го­лов­ки к зем­ле и пла­чут. Лишь толь­ко нас­ту­па­ет тем­но­та, вы­хо­дят на бе­рег мо­ря все­воз­мож­ные зве­ри - мед­ве­ди, бар­сы, львы и мор­с­кие ко­ни,- и каж­дый дер­жит во рту дра­го­цен­ный ка­мень, ко­то­рый свер­ка­ет, как огонь, и ос­ве­ща­ет все вок­руг. А де­ревья на мо­ей ро­ди­не са­мые ред­кие и до­ро­гие: алоэ, ко­то­рое так прек­рас­но пах­нет, ес­ли его за­жечь; креп­кий тек, что идет на ко­ра­бель­ные мач­ты,- ни од­но на­се­ко­мое не прог­ры­зет его, и не пов­ре­дит ему ни во­да, ни хо­лод; вы­со­кие паль­мы и блес­тя­щий эбен, или чер­ное де­ре­во. Мо­ре вок­руг Се­рен­ди­ба лас­ко­вое и теп­лое. На дне его ле­жат чу­дес­ные жем­чу­жи­ны - бе­лые, ро­зо­вые и чер­ные, и ры­ба­ки ны­ря­ют в во­ду и дос­та­ют их. А иног­да они по­сы­ла­ют за жем­чу­гом ма­лень­ких обезь­ян…

Долго еще рас­ска­зы­вал тор­го­вец пло­да­ми про ди­ко­ви­ны ос­т­ро­ва Се­рен­ди­ба, и ког­да он кон­чил, Син­д­бад щед­ро наг­ра­дил его и от­пус­тил. Тор­го­вец ушел, низ­ко кла­ня­ясь, а Син­д­бад лег спать, но еще дол­го во­ро­чал­ся с бо­ку на бок и не мог зас­нуть, вспо­ми­ная рас­ска­зы об ос­т­ро­ве Се­рен­ди­бе. Ему слы­шал­ся плеск мо­ря и скрип ко­ра­бель­ных мачт, он ви­дел пе­ред со­бой чу­дес­ных птиц и зо­ло­тые цве­ты, свер­кав­шие яр­ки­ми ог­ня­ми. На­ко­нец он зас­нул, и ему прис­ни­лась обезь­яна с ог­ром­ной ро­зо­вой жем­чу­жи­ной во рту он сра­зу же вско­чил с пос­те­ли и ска­зал се­бе:

- Я неп­ре­мен­но дол­жен по­бы­вать на ос­т­ро­ве Се­рен­ди­бе! Се­год­ня же нач­ну со­би­рать­ся в путь.