Трезвучие, заключающее две большие терции

Это увеличенное трезвучие(Ув. 53). Оно состоит из двух больших терций.
Удачи)

В ряду великих русских композиторов, составляющих славу и гордость русской музыки, немеркнущим светом сияет имя Михаила Ивановича Глинки. Он первым глубоко и разносторонне выразил в музыке душу русского народа. Разнообразное по жанрам вокальное творчество Глинки - бесценный вклад его в область русской романсово-песенной лирики. Первым из русских композиторов он достиг высокого слияния музыки и текста в единое поэтическое целое. Охватывающее широкий круг человеческих переживаний, облачённое в гармонически стройную форму, оно созвучно лирическим стихотворениям Пушкина, и не случайно лучшие из романсов Глинки сочинены были именно на стихи великого русского поэта.

Михаил Иванович Глинка в период сочинения оперы "Руслан и Людмила" 1887. Илья Ефимович Репин.

Творчество Глинки - свидетельство могучего подъёма национальной культуры. В истории русской музыки, Глинка, подобно Пушкину в литературе, выступил как зачинатель нового исторического периода: его произведения определили общенациональное и мировое значение русской музыкальной культуры. Творчество Глинки глубоко национально: оно выросло на почве русской народной песенности, впитало традиции древне - русского хорового искусства, по-новому в нём претворились достижения русской композиторской школы 18 - начала 19 вв. Родоначальник русской музыкальной классики, Глинка определил новое понимание народности в музыке.

"Во многих отношениях Глинка, - писал В. В. Стасов, - имеет в русской музыке такое же значение, как Пушкин в русской поэзии. Оба великие таланты, оба родоначальники нового русского художественного творчества - оба глубоко национальные, черпавшие свои великие силы прямо из коренных элементов своего народа, оба создали новый русский язык - один в поэзии, другой в музыке".

Объяснение:

«Скиталец» Ф. Шуберта (D. 760), Фантазия-экспромт Ф.Шопена (op.66 posthum), две фантазии - ля-бемоль мажор "Желание" и фа-диез минор "Шапки долой", этюд op.76-1 ля-бемоль мажор "Фантазия для левой руки" Ш.Алькана, Фантазия op.17 Р. Шумана, «Вальс-фантазия» М.И. Глинки, «Большая фантазия на тему Паганини» (Grande fantaisie de bravoure sur La clochette) Ф. Листа[1], «В деревне. Quasi fantasia» М.П. Мусоргского, Фантазия «Исламей» М.А. Балакирева, Фантазия на темы Рябинина А.С. Аренского, Соната-фантазия g-moll А.Н. Скрябина и мн. др. Симфонические произведения П.И. Чайковского «Буря» и «Франческа да Римини» названы фантазиями; его же «Ромео и Джульетта» носит двойное обозначение — «увертюра-фантазия».

Примеры фантазии в музыке XX в. немногочисленны. Среди них монументальные органные фантазии М. Регера (который стилистически принадлежит эпохе романтизма), Фантазия для струнного квинтета Б. Бриттена (1932), «Фантазия на темы Томаса Таллиса» Р. Воана-Уильямса, Колористическая фантазия для фортепиано С.М. Слонимского. В музыке авангардистов XX-XXI в. (с их принципиальной установкой на отказ от эстетических стереотипов и на свободу в технике музыкальной композиции вообще) понятие фантазии потеряло смысл, а термин практически вышел из употребления (исключение — Фантазия для скрипки и фортепиано А. Шёнберга).