Французский философ 14 в. м.монтейн так писал о совести: "совесть может преисполняет нас страхом, так же как может преисполнять уверенностью и душевным спокойствием". раскрой смысл слов известного философа..

Эту цитату надо разбить на две части. совесть может преисполняет нас страхом - люди способны не совершать какие-либо поступки боясь испытать муки совести, боясь их испытать. или же совершить и всю жизнь бояться расплаты за них. пример из м.ф, достоевский и его произведение "преступление и наказание". так раскольников убив старуху проценщицу медленно превращается в параноика расплаты.  так же как может преисполнять уверенностью и душевным спокойствием   - осознание человека, что он все делает правильно, доспустим, не нарушает закон божий, не пьет, не курит и ведет примерную семейную жизнь может стать причиной его успешной карьеры и самоореализации в жизни.таким образом совесть является отличным способом мотивации личности как в негативном, так и в позитивном плане.

Идея нравственности. Правовое регулирование — это регулирование поведения людей с системы законов. Оно оставляет вне своего влияния огромную область человеческих отношений, именуемых нравственными. Законом не предусмотрено, например, наказание за нарушение правил приличия, за невежливость и т. п. Это осуждается общественным или личным мнением. «Боимся же мы, — говорит Платон, — нередко и общественного мнения, как бы нас не сочли за дурных людей, если мы совершаем или говорим что-либо нехорошее. Этот вид страха мы — да, думаю, и все — называем стыдом»[538]. А он запрещает порой то, чего не запрещают законы. В этом же духе понимал суть стыда и Аристотель, согласно которому стыд есть некоторый страх бесчестия[539]. Забвение же своих «собственных прегрешений порождает бесстыдство»[540].

Таким образом, жизнь людей в обществе подчиняется не только правовым, но и нравственным регулятивным принципам, что изучается этикой. Этика есть наука об отношениях, существующих между людьми, и об обязанностях, вытекающих из этих отношений. Нравственная субстанция, по Г. Гегелю, немыслима без социально сращенной жизни людей, т. е. феномен нравственности возможен только в обществе, во взаимоотношениях людей, их отношении к природе, к Богу, а такая жизнь требует, чтобы личная добродетель стала всеобщим принципом человеческого бытия. Существенной добродетелью, например, является моральная твердость воли человека в соблюдении им долга.

Нравственность — это исторически сложившаяся система неписаных законов[541], основная ценностная форма общественного сознания, в которой находят отражение общепринятые нормативы и оценки человеческих поступков.

Само нравственное начало «предписывает нам заботиться об общем благе, так как без этого заботы о личной нравственности становятся эгоистичными, т. е. безнравственными. Заповедь нравственного совершенства дана нам раз навсегда в Слове Божьем и дана, конечно, не для того, чтобы мы ее твердили, как попугаи, или разбавляли собственною болтовнёю, а для того, чтобы мы делали что-нибудь для осуществления в той среде, в которой мы живем, т. е. другими словами, нравственный принцип непременно должен воплощаться в общественной деятельности»[542].

Принимая то или иное жизненно важное решение, человек, если он нравственно воспитан и тем более религиозен, должен исходить не из соображений внешнего порядка (карьера, выгода и пр.), а исключительно из веления долга. Нравственный человек наделен чуткой совестью — удивительной самоконтроля. Механизм совести устраняет раздвоенность личности. Возьмем пример с преступником на суде. Он, по И. Канту, «может хитрить сколько ему угодно, чтобы свое нарушающее закон поведение, о котором он вспоминает, представить себе как неумышленную оплошность, просто как неосторожность, которой никогда нельзя избежать полностью, следовательно, как нечто такое, во что он был вовлечен потоком естественной необходимости, чтобы признать себя невиновным; и все же он видит, что адвокат, который говорит в его пользу, никак не может заставить замолчать в нем обвинителя, если он сознает, что при совершении несправедливости он был в здравом уме, т. е. мог пользоваться своей свободой .

Последние 25 лет состояние российской экономики и связь между экономическими факторами и политическими решениями были предметом большого количества спекуляций и поверхностных суждений. Эта «война заблуждений» стала одной из причин того, что Россия не только упустила 25 лет и несколько уникальных возможностей для экономического и технологического прорыва, но и по своему политическому и экономическому укладу вернулась на сто лет назад. Вал заблуждений и суеверий привел к предельному упрощению взгляда на российскую экономику, социум и истоки политических решений как внутри страны, так и за ее пределами. Реальная картина намного сложнее, и увидеть ее можно, только разобравшись в базовых аспектах российской экономической ситуации.