Унас в клетке жила ручная перепёлка мы брали её на руки сидит на ладони и не улетает летом наша семья выехала на дачу мы в саду перепёлке клетку устроили в клетке оказалась дыра перепёлка и убежала искали мы её день и вечер вот взошла луна и мы поймали перепёлку в кустах. раставте в конце знаки препинания.

У нас в клетке жила ручная перепёлка.
Мы брали её на руки,
Сидит на ладони и не улетает.
Летом наша семья выехала на дачу,
Мы в саду перепёлке клетку устроили.
В клетке оказалась дыра
Перепёлка и убежала.
Искали мы её день и вечер.
Вот взошла луна,
И мы поймали перепёлку в кустах.

Второе декабря две тысячи седьмого года – день выборов депутатов в Государственную Думу пятого созыва. Это очень важное событие в жизни нашей страны. Я думаю, что каждой семье небезразлично будущее нашей Родины.
Сначала о том, что второго декабря будут выборы, я узнал из радио и телепередач. Все твердили о важности предстоящего события. Потом я услышал, что мама и папа дома тоже обсуждают тему выборов. Это не случайно, потому как они являются членами партии Единая Россия. 
Папа каждый день был занят подготовкой к выборам. А вечером никто не отходил от экрана телевизора, пока шли предвыборные дебаты. В нашей семье мы все знали, какие есть партии. Уже по первым призывам с экрана телевизора, можно было определить о какой партии пойдёт речь. Казалось, все вокруг только и говорят о выборах.
Я спросил у папы, как проходят выборы? Мне было интересно, похожи ли они на те, которые были в нашей школе? Мы ведь тоже выбирали председателя детской организации. По рассказу папы я понял, что наши детские выборы очень похожи на взрослые. Мне очень хотелось попасть на эти самые взрослые выборы, потому что везде были развешены плакаты с призывами: «Твой голос решающий!» Я очень просил маму и папу взять меня с собой в день голосования.

Не каждому человеку дано ощутить радость труда. Некоторые люди просто родились созерцателями, а не деятелями, и труд для них — обуза, отнимающая силы, время, съедающая силы. Другим не повезло: род деятельности, избранный ими, не соответствует склонностям, характеру, психологическим данным. Для них труд — мука, рабство, безнадежный плен без перспектив освобождения! Такие люди тянут лямку, кто покорно, кто озлобленно, только ради куска хлеба. 
    Есть люди, не при к систематической работе. Они порывисты, работают по вдохновению, периоды подъема перемежаются с периодами апатии. 
    Согласятся ли все они с тем, что величие человека в труде? Вряд ли. Даже народные представления о счастливой жизни прежде всего предполагают праздность. Вспомним сказки— русские, украинские, немецкие, французские, японские. В них часто фигурирует скатерть-самобранка или горшочек-вари, молочные реки с кисельными берегами, чудесное дерево, приносящее плоды круглый год — символы изобилия без труда. Далее Библия говорит о труде как о божьем проклятии за прегрешения Адама и Евы: "В поте лица будешь добывать хлеб свой". Во всех легендах упоминается Золотой век, когда люди были беззаботны и счастливы, земля давала по десятку урожаев в год, рыба сама плыла в сети. 
    Все это говорит о том, что труд не является изначально желаемой долей для не осознающего себя человечества. 
    Наоборот, люди всегда искали возможность пользоваться плодами чужого труда. С развитием цивилизации и углублением специализации появлялась возможность обмена: я делаю посуду, а ты — одежду. Появилась возможность выбирать профессию, достигать мастерства, накапливать опыт. В европейских странах мастер-человек уважаемый, труд — почти религия. 
    Россия постыдно долго задержалась на доисторической ступени развития, лишь недавно избавилась она от рабского труда. Может быть, поэтому так тяжело входит в наше сознание вкус и любовь к работе, то, что называется рабочей гордостью. Словчить, обмануть, получить больше, чем ты заслуживаешь — нередко эти желания гораздо сильнее желания честно трудиться, имея возможность отчитаться в каждой копейке, смело говоря: всему, что у меня есть, я обязан только себе. Удивительная русская литература давно била тревогу: неумение и нежелание работать губит страну. Достоевский в "Подростке" писал, что у России нет людей практических, Лесков, как никто знавший русский народ, с горечью отмечал 
    утрату ремесел. 
    И наряду с этим с каким уважением писали мастера о людях труда; как знали они подлинную поэзию деятельности: "Он выносил беспокойный труд и решительным напряжением воли; чувствуя, что ему становится все легче и легче по мере того, как суровый корабль вламывался в его организм, а неумение заменялось привычкой... вся работа являлась пыткой, требующей пристального внимания, но как ни тяжело он дышал, с трудом разгибая спину, улыбка презрения не оставляла его лица. Он молча сносил насмешки, издевательства и неизбежную брань до тех пор, пока не стал в новой сфере "своим"..." (А. Грин, "Алые паруса").

    Каждый труд благослови, удача. 
    Рыбаку — чтоб с рыбой невода, 
    Пахарю — чтоб плуг его и кляча 
    Доставали хлеба на года. 
    С. Есенин

    В поте пишущий, в поте пашущий, 
    Нам знакомо иное рвение: 
    Легкий огонь, над кудрями пляшущий, 
    Дуновение — вдохновение. 
    М. Цветаева

    Нет высокого и низкого во вдохновенном труде. Но есть труд, который заметен, результаты которого видны всем: пища, одежда, дома, дороги... А есть кропотливая работа ученых, изобретателей. Когда, придя домой, мы включаем лампочку, то ясно, что ее сделал рабочий на заводе. Но многие ли в этот момент с благодарностью вспоминают Яблочкова и Эдисона? Покупая семена для дачного участка, знаем ли мы, чей труд стоит за новыми сортами — генетиков, селекционеров? Включая телевизор, мы не задумываемся ни на миг, что если бы не было Эйнштейна, Планка, Гейзенберга, которые занимались, казалось бы, такими бесполезными вещами, как теория строения атома и устройство Вселенной. Но без них не было бы ничего из таких привычных нам благ цивилизации, как телевизор, видеомагнитофон, компьютер. Может быть, кто-то и знает, что слово "робот" придумано Чапеком, а кто знает Норберта Винера — отца современных информационных технологий. Скорее мы вспомним Билла Гейтса, который, в общем-то, является интеллектуальным паразитом, разрабатывающим давно открытое месторождение. 
    И все-таки, можно ли труд сделать мерилом величия человека? Человечества — наверняка. Все мы стоим на бесконечной, уходящей в глубь веков лестницы, где каждая ступенька — плод труда ремесленника, земледельца, ученого. От нашего отношения к труду, от того, как наше общество относится к рабочему человеку — все равно, каменщику, философу, повару, учителю, — зависит, продолжится ли эта лестница в будущее. Грустно думать, что пока мы только используем то, что придумано и сделано другими людьми в других странах, где давно узнали цену труду.