Укажите в отрывках признаки несобственно­прямойречи. 1. Кларисса со скучающим видом обернулась — не смотрит ли кто, и лишь после этого осторожно выглянула из-за угла рубки. Японец сидел на юте один, сложив ноги калачиком. Голова запрокинута вверх, меж полузакрытых век жутковато прогля­дывают белки глаз, лицо отрешенное, не по-человечески бес­страстное. Бр-р-р! Кларисса передернулась. Ну и экземпляр этот мистер Аоно. Здесь, на шлюпочной палубе, расположенной на один ярус выше палубы первого класса, гуляющих не было, лишь стайка девочек прыгала через скакалку, да прятались в тени белоснежного катера две разморенные жарой бонны. Кто кроме детей и полоумного азиата может находиться на таком солнцепёке? Выше только ходовая рубка, капитан­ский мостик и, конечно, трубы, мачты, паруса. Белые полот­нища раздувались под напором попутного ветра, и «Левиафан», попыхивая дымом, нёсся прямо к серебристо-ртутной полоске горизонта, а вокруг посверкивала бликами и отливала буты­лочным стеклом чуть смятая скатерть Индийского океана. Отсюда, сверху, было видно, что Земля, действительно, кру­глая: кайма горизонта была явно ниже «Левиафана», и корабль катился к ней, как под горку. Но Кларисса обливалась потом вовсе не из любви к морским пейзажам. Хотелось посмотреть, чем это занимается мистер Аоно наверху? Куда с таким завидным постоянством удаляется он после завтрака? 2. А чем плох вчерашний случай? Кларисса прогуливалась по коридору мимо каюты мистера Аоно, привлечённая весьма странными звуками. Изнутри доносился сухой треск, словно кто-то с редкостной методичностью крушил мебель. Набравшись смелости, Кла­рисса постучала. Дверь распахнулась рывком. В проёме возник японец — совсем голый, в одной набедренной повязке! Смуглое тело бле­стит от пота, глаза налиты кровью. Увидев Клариссу, свистяще процедил: — Тикусё! Заранее заготовленный во Нет ли у вас, мсье Аоно, с собой этих чудесных японских гравюр, о которых я столько слышала?») вылетел из головы, и Кларисса обмерла. Сейчас как затащит в каюту, как набросится! А потом порежет на куски и выбросит в море. Очень даже И не будет больше мисс Клариссы Стамп, благовоспитанной английской леди, не слиш­ком счастливой, но ещё так многого ожидавшей от жизни (Б. Акунин