Как вы понимаете слова Грея"...я понял одну нехитрую истину.Она в том, чтобы делать так называемые чудеса своими руками"?

возможно он имел виду постройки(дома, храмы)которые человек делал своими руками , а возможно он имел виду огонь.

Объяснение:

Код Гре́я — двоичный код, иначе зеркальный код, он же код с отражением, в котором две «соседние» (в упорядоченном, то есть лексикографическом, наборе) кодовые комбинации различаются только цифрой в одном двоичном разряде. Иными словами, расстояние Хэмминга между соседними кодовыми комбинациями равно 1.

Объяснение:

Наиболее часто на практике применяется рефлексивный двоичный код Грея, хотя в общем случае существует бесконечное множество кодов Грея со значениями цифр в разрядах, взятых из различных алфавитов. В большинстве случаев, под термином «код Грея» понимают именно рефлексивный бинарный код Грея.

Изначально предназначался для защиты от ложного срабатывания электромеханических переключателей. Сегодня коды Грея широко используются для упрощения выявления и исправления ошибок в системах связи, а также в формировании сигналов обратной связи в системах управления.

Основную мысль произведения автор выразил через страдания мальчика, который растет в семье деда. Детство для этого мальчика закончилось очень быстро, и теперь он наблюдает несправедливое отношение деспота деда к бабушке, на его глазах умирают близкие ему люди, еще ребенком дед отправил его "в люди". 
Это чудо, что мальчик не ожесточился, а благодаря бабушке научился любить все вокруг себя, понимать и ценить добро. Автор хотел сказать нам, читателям, что ребенок приходит в этот мир, чтобы его любили, чтобы его окружали добрые и понимающие люди, чтобы он рос в тепле и заботе.
Горький пишет: «В детстве я представляю сам себя ульем, куда разные простые, серые люди сносили, как пчелы, мед своих знаний и дум о жизни, щедро обогащая душу мою, кто чем мог. Часто мед этот был грязен и горек, но всякое знание — всё-таки мед». 
Автор хочет убедить нас, что душа человека формируется в детстве, тогда же, когда формируется его личность? И от этого зависит, каким будет человек в жизни, добрым или жестоким, милосердным или равнодушным к чужой беде. 

Натурщица Малевича
Высший разум (1085917)
Для всех произведений Ч. Айтматова, а для повести “Белый пароход” в частности, характерна тема добра и зла как центральная тема творчества писателя.
Проблема добра и зла — это одна из вечных тем в литературе. Она звучит в произведениях Данте и Шекспира, находит отражение в русской классической литературе. Эта тема является "основой многих сказок и легенд. Но если в сказках добро почти всегда торжествует, а зло наказывается, то в действительности не всегда бывает так. Во многом, по-моему, повесть “Белый пароход” интересна тем, что в ней одновременно сосуществуют и современная жизнь и древняя легенда, причем проблема добра и зла разрешается отлично от привычного исхода. Еще одна особенность постановки вопроса добра и зла в этом произведении — в его переплетении с национальными проблемами при разном восприятии моральных и духовных ценностей и законов, в частности характерных для киргизов.
Живущий в этой сложной действительности главный герой повести, семилетний мальчик, делит и свой мир на два измерения: реальный мир и древний мир, фантастический мир сказки и легенды, добра и справедливости, который как бы компенсирует несправедливости реальности, а их много. Мальчик оставлен родителями на попечение деда. И у отца, и у матери уже другие семьи. Живет мальчик с дедом Момуном на далеком лесном кордоне, где их родственник Орозкул все время притесняет, унижает их. Дед не мог защитить внука от жестокостей и несправедливостей сего мира, ибо сам был слаб. В повести, как, увы, и в жизни, получается так, что лучшие люди бедны, несчастливы, унижены теми, кто имеет власть и силу. Так, дед Момун “всю жизнь с утра до вечера в работе, в хлопотах прожил, а заставить уважать себя не научился” и оказался во власти мстительного и ограниченного родственника — Орозкула, хозяина кордона.
И мальчик видит эту полную несправедливостей жизнь.
Не секрет, что в каждом человеке существует внутренняя тяга к добру, справедливости. И если их нет в реальном мире, человек пытается воссоздать недостатки этих добрых начал во внутреннем, вымышленном мире, в мечтах, желаниях переделать злой мир, как это случается и со мной. По моему мнению, это происходит в большей или меньшей степени, но с каждым человеком, а особенно сильно и часто случается с детьми. И конечно, мальчик из “Белого парохода” не был исключением. У него были две сказки. Одна своя, о которой никто не знал. Другая та, которую рассказывал дед.
Сказка, которую рассказывал дед, — легенда о Рогатой матери - оленихе человеческих детей, тем самым восстановив когда-то в древности род киргизов. Но гордые и тщеславные люди вскоре забыли о добре Рогатой матери - оленихи. Они стали охотиться на маралов, и оленям пришлось уйти в другие края.
Понятно, что эта легенда, в которой побеждает зло, не могла служить для мальчика опорой и утешением. И тогда он создает свою легенду. Его сказка — это камни с вымышленными именами, среди которых есть и “вредные”, и “добрые”, а также “любимые”, “смелые” и “злые” растения. Но “любимых”, “добрых” и “смелых”, наверно, было больше.
В этой сказке у мальчика есть и верные друзья — бинокль и портфель, которым он поверяет свои тайные мысли и мечты. В волшебном мире сказки мальчик встречается с отцом. Он мечтает превратиться в рыбу и добраться по Иссык-Кулю до белого (белого, а не черного! ) парохода, где плавает матросом его отец.
И, как во всякой сказке, волшебный мир, в который погружается мальчик, прекрасен и справедлив. Этот мир представлен в повести целым рядом легенд и сказок, мечтами и снами ребенка. Здесь добро всегда торжествует над злом, каждое злодеяние наказывается, здесь царят красота и гармония, которых так не хватает мальчику в действительной жизни. Его легенды — это единственное, что мальчику жить, остаться добрым, неиспорченным ребенком, верящим в добро и в то, что оно победит. Тот внутренний мир оберегал чистую душу ребенка от зла внешнего, окружающего мира. Но эти миры должны были столкнуться, и, по-моему, это было неизбежно.