35 . о какой прекрасной поре он говорит ване? (стих некрасова: железная дорога)​

в стихотворении ,,железная дорога" рассказчик говорит ване о трудолюбии народа,его мастеровитостью и выносливостью, поэтому привычку к постоянному труду он называет благородной.

последние строки стихотворения следует читать с выражением,и что

бы было понятно,что это вопрос:

кажется,трудно отрадней картину,

нарисовать,

Прелесть плюрализма в том, что у каждого может быть свое мнение по любому вопросу. Казалось бы, очевиден тот факт, что Вторая мировая война началась 1 сентября 1939 года: немецкие войска вторглись в Польшу, а вслед за этим Великобритания и Франция объявили Германии войну. Но для немецкого Фонда имени Генриха Белля, Центра исторических исследований польской Академии наук в Берлине и Фонда германо-польского сотрудничества все не так однозначно. Они провели в среду, 28 августа, в Берлине дискуссию, посвященную началу Второй мировой и тому, как влияют споры о дате ее начала на работу музеев в странах Восточной Европы. Затея удалась. Дискуссия лишний раз продемонстрировала, как актуальная внешнеполитическая ситуация влияет на интерпретацию исторических событий в разных государствах.

Действительно ли датой начала Второй мировой стоит считать 1 сентября 1939-го? Может, война началась с вторжения советских войск в страны Балтии? Или с оккупации Франции летом 1940-го? Или 22 июня 1941-го? И какую роль сыграл во всем этом советско-германский договор о ненападении? Организаторы дискуссии из Польши и Германии не ограничивали себя рамками школьных учебников, а формулировали вопросы так, чтобы спровоцировать дискуссию. И в первом же раунде вопросов гости разошлись во мнениях. Половина участников дискуссии, ссылаясь на общественное мнение в представляемых ими странах, назвали датой начала Второй мировой не 1 сентября 1939-го, а 22 июня 1941-го.

�Жить для целей личности разумному человеку нельзя,� говорит Лев Толстой. �Нельзя потому, что все пути заказаны ему; все цели, к которым влечется животная личность человека, - все явно недостижимы.� Человек ставит эти цели, вроде-бы достигает их, но это все �сутолока существования�, которая неизбежно приходит к концу.

Есть другие цели, которые ставит перед человеком его разумное сознание, и которые кажутся противоположными целям его животной личности. Есть то благо, которое люди знают с детства, то чувство, которое заставляет человека отказаться от блага животной личности. Это чувство � любовь.

Толстой говорит, что �чувство любви есть проявление деятельности личности, подчиненной разумному сознанию.� Оно разрешает все противоречия человеческой жизни и дает человеку наибольшее благо, такое благо, которое не требует борьбы с другими существами, не кончается, не приводит ни к пресыщению, ни к страданиям и ужасу смерти.

�Животная личность страдает. И эти-то страдания и облегчение их и составляют главный предмет деятельности любви. Животная личность, стремясь к благу, стремится каждым дыханием к величайшему злу � к смерти, предвидение которой нарушало всякое благо личности. А чувство любви не только уничтожает этот страх, но влечет человека к последней жертве своего плотского существования для блага других.� (Л.Толстой, �О Жизни�)

Всем людям кажется, что они понимают, что такое любовь, но все понимают это по-своему. Называют любовью, например, сексуальное влечение, и после разочарований в сексуальных отношениях разочаровываются и в любви. Считается, что любовь � это настроение, которое может прийти к человеку, а может и уйти, что оно приносит как радость, так и страдания.

По мнению Толстого, не это любовь. Это всего лишь предпочтение. И так же не любовь, а предпочтение, когда родители отнимают хлеб у других детей, чтобы дать его своим детям, когда человек во имя своей страны или религии убивает людей другой страны или религии.

�Любить вообще значит желать делать доброе.� Потенциальных целей для добра много, и они могут создать конфликт в человеке. �В самом деле, как решить, кому нужно служить и в какой мере: людям или отечеству? Отечеству или своим приятелям? Своим приятелям или своей жене? Своей жене или своему отцу? Своему отцу или своим детям? Своим детям или самому себе?�

Очень часто удовлетворение требований одной любви противоречит требованиям другой. Человек при этом всегда выберет то, что приятнее ему, и такой подход в конце концов приводит к тому, что главной любовью оказывается любовь к себе, и она поглощает все � ведь если не сейчас, то в будущем ей может понадобиться все то, что сейчас можно было бы отдать другим!

Толстой говорит о том, что такая любовь так же похожа на истинную любовь, как животное на человека. �То, что люди, не понимающие жизни, называют любовью, это только известные предпочтения одних условий блага своей личности другим. Когда человек, не понимающий жизни, говорит, что он любит свою жену, или ребенка, или друга, он говорит только то, что присутствие в его жизни его жены, ребенка, друга увеличивает благо его личной жизни.�

Настоящую любовь писатель определяет так: �Любовь � это не есть пристрастие к тому, что увеличивает временное благо личности человека, как любовь к избранным лицам и предметам, а то стремление к благу того, что вне человека, которое остается в человеке после отречения от блага животной личности.�

Действительно, мы никогда не знаем, кто воззовет к нашей любви в следующий раз так, что мы почувствуем этот зов и должны будем или откликнуться, или отвернуться. Человек разумный, то есть с проснувшимся сознанием и совестью, совершает выбор осознанно � по тому, насколько он понимает свою ответственность в возникшей ситуации. Если он при этом себя не чтобы это любовь.

И откладывать проявление любви на будущее бессмысленно. Если есть любовь, она проявляется в момент запроса на нее. Если она не проявилась в тот же момент, значит, ее нет.

�И нет иной любви, как той, чтобы положить душу свою за други своя. Любовь � только тогда любовь, когда она есть жертва собой. Только когда человек отдает другому не только свое время, свои силы, но когда он тратит свое тело для любимого предмета, отдает ему свою жизнь � только это мы признаем любовью и только в такой любви мы все находим благо, награду любви.�

Толстой приводит пример матери, которая кормит ребенка своим молоком, то есть напрямую отдает себя ребенку. Он говорит, что мать, отдавшая ребенка кормилице, не любит его. Что, Толстой излишне строг? Как женщина и мать я знаю, что совесть каждой матери все равно ей задаст вопросы: �что такое для меня мой ребенок?� �готова ли я отдать себя ребенку?� �не люблю ли я больше себя в своем образе успешной жизни и карьеры, чем своего ребенка?� �кого и что я люблю на самом деле?� �люблю ли я вообще?�.